— Что ты делаешь, Велли? — спросила Берди.
— Думаю, что надеть на собеседование.
— Собеседование?
— Да, по поводу работы в средней школе. Звонила некая Шейла Воткинс. Она переезжает, а меня приглашают на собеседование.
— Шейла уходит? Это я принимала ее на работу. — Берди присела на край кровати и стала наблюдать, как Велвет возобновила поиски подходящего костюма.
Каждый из них мог бы подойти. Но она не носила все эти вещи с тех самых пор, как ушла из «Санстейт», навсегда покидая и Терри, и его контору. Эти вещи были из другой жизни.
Велвет продолжила поиски среди платьев и в конце концов достала английскую блузку светло-лилового цвета. Ее фасон не соответствовал деловому стилю, но мягкие линии блузки нравились ей больше, чем жесткий покрой костюмов.
— Я не знала, что ты искала работу в школе, — сказала бабушка.
— А я и не искала. Наверное, агентство по трудоустройству выслало мое резюме.
— Может быть, полная занятость — это как раз то, что тебе нужно. Много работы. Все дела проходят через этот офис. Да ты ведь и сама знаешь.
— Спасибо.
— Я знаю, что ты квалифицированный работник, Велли, очень квалифицированный. Но если это не то, чего бы тебе хотелось…
Велвет посмотрела на бабушку, нахмурив брови. Она всегда могла прийти к Берди, зная, что ее примут, независимо ни от чего. В то время как мать заставляла ее соревноваться в очередном конкурсе красоты или красить волосы на тон светлее, Берди всегда была рядом и любила в ней только свою внучку, ту, кем она являлась на самом деле, любила просто Велвет Деверо, а не обладательницу какого-то титула.
— Я знаю, бабушка. После собеседования поедем заберем Малыша.
— Хорошо. Только…
— Что?
— Может, позвонишь Джексону и предложишь ему съездить с нами в клинику? — сказала Берди. Эта мысль неоднократно приходила ей в голову за последние двадцать четыре часа, но девушка неизменно отклоняла ее.
Велвет не видела Джексона и не слышала о нем с того самого дня, как с Малышом случилась беда. Было ясно как день, что он избегает ее. Девушка полагала, что это закономерно: его не интересовали их отношения, он с самого начала дал это ясно понять.
— Мы не нуждаемся в чьей-либо помощи, — сказала Велвет, повернувшись к бабушке.
Несколько часов спустя после собеседования Велвет с Берди ехали в ветеринарную клинику.
— Ну, как прошло собеседование?
— Хорошо. — Велвет гадала, заметила ли Берди ее некоторую нерешительность.
Твердый взгляд Берди не отпускал.
— И это все? Просто хорошо?
— Да. — Что еще она могла сказать? Шейла Воткинс была очень мила, не говоря уже о директоре Томе Джерарде. Даже сотрудники головного офиса очень тепло разговаривали с ней. Все было хорошо.
Работа действительно была стоящей: социальный пакет, удобный график, двухнедельный отпуск плюс дополнительные выходные весной и на Рождество. Отдельный кабинет, приемлемая зарплата; конечно, не такая, какую она получала до развода, но выше ее сегодняшних доходов. Предполагалось также наличие стрессовых ситуаций, но где же найти работу без стрессов?
Почему же у нее не было воодушевления?
— Откуда у них информация о тебе? — спросила Берди.
— Не знаю. — Велвет пожала плечами.
— Тебя взяли на работу?
— Нет.
— Почему?
— Наверное, еще проводят собеседования.
— А если тебя пригласят? — продолжала задавать вопросы бабушка.
— Я не знаю.
— У тебя, должно быть, есть какие-то мысли о том, чем ты будешь заниматься.
— Нет.
— Нет?! — удивилась Берди.
Велвет засмеялась:
— Ты так же расспрашивала своих учеников?
— Только когда они не рассказывали мне то, о чем я хотела знать. — Берди улыбнулась. — Ну так что, моя красавица, ты хотела бы получить эту работу?
— Не уверена. Я приехала в Аркадию, чтобы помочь тебе. Но, работая пять дней в неделю по девять часов в день, это будет сложно делать. И в деньгах я не так нуждаюсь. Вполне хватает того, что я зарабатываю сейчас в кафе и на занятиях танцами.
— И в конце года Терри тебе выплатит деньги.
Велвет кивнула. Эти деньги порвали бы последние связи с Терри. Он наконец-то должен выкупить ее долю в бизнесе, которым они владели совместно.
— Дело не в деньгах, а в том, чем я хочу заниматься и с какими людьми. Мне не нужна престижная работа. Мне не надо наряжаться, чтобы чувствовать себя полноценным человеком. Я и так провела лучшую часть своей жизни, доказывая что-то остальным. Я устала от этого и не хочу возвращаться к той жизни.