—10—
Потемкин в годы второй турецкой войны
Турецкое правительство никогда не рассматривало созданную Потемкиным Новороссию как красочный фантом. Оно знало, что небольшой, но хорошо оснащенный и укомплектованный опытными матросами русский Черноморский флот может в течение 2 дней достичь Константинополя. Султан с неудовольствием смотрел, как под предлогом путешествия императрицы светлейший князь Таврический стягивал на юг все новые подразделения. Австрия и Франция были против вторжения России на Балканы. Но это не значило, что Турция могла быть спокойной. Султан склонялся временами к пожеланиям Швеции. Шведский король надеялся, что Турция объявит войну России, пока императрица находилась на юге. Тайно организованный государственный переворот в Санкт-Петербурге мог бы сместить ее с трона, и тогда смогли бы осуществиться планы Швеции, претендовавшей на русские области.
К войне с Россией Турция готовила свои вооруженные силы с того самого момента, как аннексировала Крым в 1783 году. В Петербурге британские дипломаты в течение последних лет стремились заключить союзный договор. С помощью России можно было решить конфликты Англии в Северной Америке, а также с Францией и Испанией. Однако любезный дипломатический представитель Англии не мог скрыть, что Великобритания поддерживала Турцию в ее подготовке к войне с Россией. По мере того как Екатерина и Потемкин стремились к расширению влияния России на Средиземном море, лондонское правительство усиливало меры по оказанию помощи Турции: деньгами, дипломатическими мерами и непосредственно в военном отношении. Английские морские офицеры (наряду с французскими) обучали турецких матросов. Надежды Швеции базировались на надеждах Англии и Пруссии, что Турция и Швеция заключат союз, чтобы пойти в наступление на Россию с двух сторон. Русское правительство узнало об этих интригах. В 1784 году Потемкин разработал план действий в случае возможного нападения со стороны Швеции. Князь продумал также взаимосвязь с вооружением юга.
Турция понимала смысл инспекционной поездки Екатерины и демонстрацию на рейде Севастополя. Однако объявить войну она решила после того, как императрица уедет на север. Не совсем понятно, хотели ли Екатерина и Потемкин использовать великое путешествие только для запугивания Турции или же в ее основе лежало стремление спровоцировать Турцию к началу военных действий. При всех предположениях не нужно забывать, что в 1787 году еще не была завершена ни колонизация Южной России, ни подготовка русской армии к наступательной войне.
Императрица дала сигнал, и султан понял его. В августе 1787 года Турция объявила России войну и в октябре 1787 года начала осаду крепости Кинбурн, как оказалось, безуспешную. Политическая обстановка была для России не такой благоприятной, как в 1768 году. Сначала военные успехи были скромными, хотя Кинбурн и продолжал оказывать сопротивление. Англия и Пруссия предложили свое посредничество. Екатерина от компромисса уклонилась. Вместе с Потемкиным она была увлечена идеей «Греческого проекта». Даже сепаратный мир Австрии с Турцией не произвел на нее впечатления. Императрица доверяла своему энергичному князю Потемкину.
Ход войны образовывал рамки взаимоотношений между Екатериной II и Потемкиным в 1787–1791 годы. Война ставила границы политике дальнейшей колонизации Новороссии, и все внимание князя было направлено теперь на военные аспекты.