— Я не думаю, что он будет говорить о родстве с ними, — предполагает Анна. — Райан сказал, что хочет забыть об этом!
— И он настроен очень решительно.
— Райан даже решил поменять фамилию, чтобы перестать ассоциироваться с теми людьми, кто относился к нему как к тряпке.
— Правда? — слегка хмурится Даниэль. — Значит, Райан говорил серьезно?
— Он сам сказал об этом, когда на днях приходил к нам в гости, — признается Максимилиан.
— Он приходил к вам?
— Да. Он выглядел очень испуганным и неуверенным… Смотрел на нас со стыдом. Стыдился всего, в чем он не виноват. Стыдился всего, что сделали Норман с Джулианом.
— Разве он виноват в том, что его отец и брат так низко опустились? Райана это никак не касается. Он не участвовал в их делишках и не должен отвечать на проступки этих людей.
— Мы так ему и сказали, — с грустью во взгляде отвечает Лилиан. — Но парнишка все равно боялся смотреть нам в глаза. Да, может, ему стало легче, но не совсем. Хотя не исключаю, что ему удастся забыть об этом, когда он сменит фамилию.
— В любом случае его никто не будет ни в чем винить. Ни мы с вами, ни наши с Анной друзья.
— Он все прекрасно знает.
— Кстати, а какую фамилию хочет взять Райан?
— Клейтон, девичью фамилию своей покойной матери, — спокойно отвечает Анна.
— Я и так думал, что он возьмет ее фамилию, — уверенно говорит Максимилиан. — И был уверен, что Райан не захочет оставаться Поттером после всего, что сделала его семья. Он никогда не простит их и с легкостью вычеркнет из своей жизни.
— Так или иначе ему нужны друзья, — выражает надежду Лилиан. — Люди, с которыми он бы спокойно общался обо всем на свете, и которые не стали бы упрекать его за делишки его семьи в случае, если кто-то знает об этом.
— Мы с парнями будем рады, если он захочет общаться с нами, — с легкой улыбкой говорит Даниэль. — Каждый из нас с радостью даст Райану шанс подружиться с нами.
— Он как раз хотел бы этого, — скромно улыбается Анна. — И уверен, что мы будем принимать его не как Райана Поттера, сына Нормана Поттера и брата Джулиана Поттера. А как Райана Клейтона, сына Женевьевы Клейтон, которая всей душой любила его и никогда не обращалась с ним как с тряпкой.
— Мы с радостью попробуем стать ему друзьями.
— Вот и славно! — с легкой улыбкой отмечает Максимилиан. — Его жизнь не может крутиться только лишь вокруг учебы. Ему нужно расслабляться и проводить время с друзьями. Ну и, конечно же, влюбляться и гулять с девочками.
— Райан бы с радостью забыл об учебе на время, — предполагает Анна. — Только ему не с кем проводить время.
— Но теперь у него есть прекрасный шанс немного отдохнуть, — с легкой улыбкой говорит Лилиан. — И я уверена, что он непременно им воспользуется.
Обменявшись друг с другом легкими улыбками, все на пару секунд замолкают, а Лилиан с Максимилианом выпивают еще немного кофе из своих чашек.
— Ох, слава богу жизнь начинает налаживаться, — с облегчением выдыхает Лилиан. — Пожалуй, я еще никогда не чувствовала такого огромного облегчения, как сейчас.
— Согласен, — с легкой улыбкой соглашается Даниэль. — Сейчас и мне стало намного легче. Хотя и до сих пор не могу в это поверить.
— В этом есть твоя заслуга, Даниэль. Сложив руки и сидя в ожидании у моря погоды, тебе ничего не удалось бы исправить.
— Без помощи близких мне людей я бы вряд ли справился и с половиной всего, что произошло.
— Не говори, Даниэль, — дружелюбно говорит Максимилиан. — Ты сильный человек. Во всех смыслах. И у тебя отлично развито чувство целеустремленности: если ты чего-то хочешь, то добьешься этого. Как бы трудно тебе ни было.
— И опять же не обошлось без близких людей. Именно их поддержка помогала пройти через все, что было.
— В любом случае это в большей степени твоя заслуга, — скромно улыбается Анна.
— Иногда надо приложить немного усилий, чтобы осуществить свои желания, — отмечает Даниэль.
— Ты приложил очень даже много усилий, — уверенно отвечает Максимилиан. — Не только для того, чтобы добиться прощения моей дочери, но и для того, чтобы заслужить наши с Лилиан уважение и любовь.
— Спасибо, мистер Сеймур…
— Ох… — тихо вздыхает Лилиан, берет Даниэля за руки и скромно улыбается ему. — Знаешь, Даниэль… Мы были несправедливы к тебе… Обидно, что ни я, ни Максимилиан даже не хотели попробовать узнать тебя получше. Что мы сразу начали говорить, что ты – не пара нашей дочери.
— Миссис Сеймур…
— Нам очень жаль, что мы так относились к тебе, когда у вас все только начиналось. Это было неправильно. Неправильно было слушать людей, которые ничего о тебе не знали, и делали выводы лишь потому, что ты не входишь в круг знакомых наших друзей и близких.