– О боже! – воскликнул я. – У него сердечный приступ!
Мы вытащили Кингсли из экипажа и положили его на мостовую. Я сделал все возможное, но мои усилия были тщетны. Бедолага умер прямо у нас на глазах.
Холмс, в отличие от всех остальных, не выказал ни малейшего изумления. Повернувшись к Бредстриту, он произнес:
– Поздравляю, инспектор. Только что вам удалось сэкономить средства налогоплательщиков, которые в противном случае были бы потрачены на суд и услуги палача.
– О чем вы говорите, Холмс? – выпалил Бредстрит.
– Помните, вы угостили преступника выпивкой? Она вступила во взаимодействие с дурианом, который он предварительно съел, и спровоцировала сердечный приступ.
– Но откуда же мне было знать? – Инспектор раскрыл от ужаса рот.
– Успокойтесь, Бредстрит, – промолвил Холмс. – Вы совершенно правы, вы ни о чем не догадывались. Произошел несчастный случай. Кингсли покончил с собой.
– Ну и дела! – заметил я несколько позже, когда мы уже ехали с Холмсом домой.
– Согласен, – немного подумав, изрек Холмс. – Насколько я понимаю, покойный Мервин Кингсли сейчас стоит перед судом куда более высокой инстанции, чем Центральный уголовный суд Лондона.
Я согласно кивнул и пытливо взглянул на Холмса:
– Кто бы мог подумать, что он сведет счеты с жизнью?
– Например, я, – улыбнулся мой друг. – Я чуть было не остановил Бредстрита, когда он протянул фляжку Кингсли, но потом подумал, что раз Мервин решил свести счеты с жизнью – пусть поступает как хочет.
– Но ведь дуриан он съел давно, во время ужина с Брентвудом, – возразил я.
– Мне следовало сказать вам, Уотсон, что дуриан – а это слово, кстати сказать, на малайском языке означает «шип», – представляет собой нечто вроде большой дыни, покрытой иглами. Внутри твердой оболочки – нежная мякоть. Именно из-за внушительных размеров фрукта Кингсли и понадобился такой большой чемодан. Нисколько не сомневаюсь, что после ужина осталась достаточная порция. Именно ею Мервин и позавтракал сегодня утром.
– Вы строите догадки, Холмс? Это на вас не похоже.
– Это не догадка. Не забывайте, я сидел рядом с Кингсли и прекрасно чувствовал запах, который шел у него изо рта.
– Черт меня побери! – пробормотал я.
– Элементарно, мой добрый друг, элементарно, – рассмеялся Холмс.
Во второй половине дня Холмс навестил месье Фонтэна и заверил его, что, вопреки опасениям француза, новость об убийстве, случившемся в его ресторане, не только не отпугнет публику, но скорее привлечет дополнительных клиентов.
Вернувшись домой, Холмс торжествующе объявил:
– Сегодня, Уотсон, мы ужинаем в «Золотом петушке». Нас пригласил сам Огюст Фонтэн. Он сказал, что мы можем есть и пить все, что пожелаем, и оставаться в ресторане столько, сколько заблагорассудится. Поскольку никакой другой платы за проделанную работу я не получил и вряд ли получу, предлагаю извлечь из этого приглашения все, что только можно.
– Превосходно, Холмс, превосходно! – рассмеялся я. – Как всегда, я с вами!
Загадочная смерть кеннингтонского алтарника
На моей памяти это была самая ужасная и самая долгая зима с тех пор, как я поселился на Бейкер-стрит. Она никак не хотела уходить. Хотя календарь утверждал, что на дворе уже давно наступила весна, Лондон был по-прежнему завален снегом. При всем при этом из окон нашей квартиры открывался очаровательный вид: солнце играло на покрытых снежными шапками ветвях деревьев, отчего они так и просились на рождественскую открытку.
Однако вся эта красота меня не радовала: уж слишком неспокойно было у меня на душе. Мне предстояло достаточно неприятное дело: попросить Шерлока Холмса об одной большой услуге. Я тянул с этой просьбой довольно долго, и вот теперь момент настал. Обстоятельства требовали немедленных действий. Мой друг сидел за столом, полностью зарывшись в бумаги и справочники.
– Холмс, – наконец набрался мужества я, – мне крайне неловко отрывать вас от работы, но мне нужно кое о чем вас попросить.
Судя по всему, Холмс пропустил мои слова мимо ушей. Он не двинулся с места, даже позы не переменил.
– Холмс, вы не могли бы уделить мне минуту внимания? – предпринял я еще одну попытку.
Холмс тяжело вздохнул и недовольным тоном произнес: