Принятие решения на стратегическое развертывание Вооруженных Сил — это прежде всего политический акт, пронизывающий военную доктрину государства. С одной стороны, в решении данного вопроса должны были присутствовать максимальная осторожность, выдержка и хладнокровие, так как затрагивались внешняя политика Советского государства, его международные позиции, с другой — политика, основанная на миролюбивых устремлениях, оправдывала себя до определенного срока и позволяла оттянуть сроки вступления СССР в войну. В условиях реальной угрозы нападения на Советский Союз (июнь 1941 г.), когда все предпринятые меры дипломатического характера не давали желаемых результатов, решение о приведении Вооруженных Сил в полную боевую готовность следовало принять и осуществить своевременно. Отсутствие же такого решения привело к чрезвычайно тяжелым последствиям, по существу предопределившим крупные неудачи и поражения Красной Армии в начальном периоде войны».
Авторы «Уроков» только не указывают на конкретных виновников этих ошибок и просчётов… Не рискуют историки последовательно следовать указанию К.Пруткова: «Зри в корень!»… Ведь если разбираться, то придётся разбираться с ещё одной стороной культа личности тов. Сталина. Но эта тема «отдана на откуп» либеральным кругам. Говоря о культе личности, чаще упоминают репрессии, но ведь и в таком начале войны культ оставил свой кровавый след…
Да, тов. Сталин был гениальный политик и дипломат, что признавали такие западные политические «зубры», как Черчилль и Рузвельт, но в 1941-42 г.г. в военных делах тов.Сталин был полным дилетантом…. «Военные университеты» Верховного Главнокомандующего тов.Сталина дорого встали стране… Вот в 1965 г. военный историк полковник В.Анфилов взял интервью у маршала Жукова:
« — Почему все-таки вам с Тимошенко не удалось убедить Сталина в необходимости своевременного приведения войск в полную боевую готовность?
— Мы настойчиво, особенно в последние десять дней до начала войны, пытались получить разрешение на это. Но Хозяин, как тогда называли в близком окружении Сталина, так и не позволил. К тому же вы, вероятно, помните, какая перед войной была вера в мудрость и прозорливость вождя. Нам представлялось, что он найдет способ отодвинуть войну. И вот поймите наше с Тимошенко состояние. С одной стороны, тревога грызла души, так как мы видели, что противник занимает исходное положение для вторжения, а наши войска из-за упорства Сталина не приведены в готовность. С другой — сохранялась все еще, пусть и небольшая, вера в способность Сталина избежать войны в 1941 году. В таком состоянии мы находились до вечера 21 июня, пока сообщения немецких перебежчиков окончательно не развеяли эту иллюзию. »
https://www.kommersant.ru/doc/200457
Вот образчик подхода наших отечественных историков к исследованию обстоятельств начала войны. Это вовсе не интервью, а заранее срежиссированная сценка… Ещё не изданы знаменитые жуковские «Воспоминания и размышления», перед историком Анфиловым самый информированный человек, а он не ставит перед маршалом те вопросы, в отношении которых до сих пор идут дебаты… Ну хорошо: Хозяин согласился бы с предложениями Тимошенко и Жукова… но тогда:
А как мыслилось высшими военными начало войны: инициативное выступление Красной Армии или оборона?Если оборона, то как она мыслилась: твёрдая ( «Ни шагу назад!) или маневренная стратегическая?Мыслились ли изменения в дислокации аэродромной сети приграничных военных округов, складов ГСМ, вооружения и боеприпасов и прочего военного имущества ?Репрессии в Армии и на Флоте… Вот В.Суворов в своей книге «Очищение» считает, что репрессии принесли только пользу, мол, избавились от балласта… Но «балласт» образовался–то за 20 лет советской же власти… И как сформировалось в военной среде гнездо предателей и шпионов всех разведок мира из тех, что всё получили от народной власти? Ленин не побоялся в Гражданской войне привлечь к службе в Красной Армии социально чуждых царских ( и даже белых) офицеров, и они внесли весомый вклад в победу Красной Армии в Гражданской войне. Правда, у многих из них судьба оказалась незавидной в конце 20-х – начале 30-х годов (некоторым суждено было испить горькую чашу в 37-38 г.г.). Да, в вооружённых силах открылся широкий «социальный лифт», что могло бы быть описано: « Довольно счастлив я в товарищах моих, вакансии как раз открыты: то старших выключат иных, другие, смотришь, перебиты». Но за «счастье» карьерного роста приходилось платить - в вооружённых силах утвердилась гнетущая обстановка неопределённости и опасений, что действовало парализующе на всякую инициативу, совсем как у Молчалина: «В мои лета не должно сметь свое суждение иметь»… Правда, не все были Молчалиными. Вот командарм-4 генерал В.Чуйков ещё с осени 1940 г. бил во все колокола о необходимости вывода войск из г. Бреста и Брестской крепости, а в декабре 1940 г. его самого «передислоцировали» в Китай на должность военного атташе и советника… (и не захотел маршал Чуйков писать мемуары о передвоенном времени)… Вот командир 44 с.п. в Брестской крепости майор П.Гаврилов подлежал разбору на партсобрании 27 июня 1941г. за высказанное вслух мнение, что надо ожидать скорого немецкого нападения… Партсобрание было сорвано немецким нападением.