— Ба! Я повторяю, что никогда не позволю…
— Может, вы все-таки послушаете? — Взгляд Фарго стал решительным. — Мне некогда торчать тут целый день. Вечером в Скай-сити пройдет Космический Съезд… Послушайте меня! Сейчас робот настроен на приготовление дюны по-марсиански.
— Дюны! — захохотал Бертрам. — Не может быть. Требуются годы, чтобы научиться правильно готовить это блюдо.
— Я хочу, чтобы вы сами все увидели, — выпалил Фарго. — Это будет честно, не так ли? Вы не верите, что робот может готовить. А я уверен, что может.
— Ну… давайте, показывайте, — наконец, сказал Бертрам. — Разумеется, у робота ничего не выйдет, но, хорошо, посмотрим, чем он может удивить.
Фарго отдал роботу приказ, состоящий из одного слова. Блестящий, белый пластиковый робот на трех шарнирных ногах вышел из угла, где молча и неподвижно стоял. Он походил человека, но обладал дополнительными приспособлениями — у него было шесть рук различной длины и толщины, несколько телефотографических глаз и вечно открытый рот — необычная деталь для робота. Он прошел прямо к микрофону.
— Мне нужно полкило дюны. Лук. Петрушка. Томбраки. Кайенский перец. Сырой… — затараторил робот.
Вскоре панель в стене отъехала вбок, и взгляду предстала небольшая, полностью оборудованная кухня, видимая через двойное стекло — шлюз. Робот вошел, искупался в ультрафиолетовом свете и через пару секунд оказался в марсианской кухне.
— Уже можно отметить первое преимущество робота, — сказал Фарго. — Роботу не страшно низкое давление, как и марсианские дрожжевые микробы.
— Ба! Для этого мне нужен всего лишь небольшой кислородный баллон.
— Ага, а для приготовления плутонианской еды — скафандр.
Бертрам замолчал, неотрывно следя через стекло за быстрыми, точными движениями робота. Машина проворно взяла кусок бледного, золотистого мяса дюны и нарезала его аккуратными кубиками. Затем осторожно сняла кожуру с нескольких томбраков и вырезала середку.
— Видите! — Бертрам бросился вперед. — Этот плод порченый! Блюдо будет кислым. Видите голубое пятно на мякоти? Ваша дурацкая машина только зря переведет мясо!
Фарго схватил повара за руку.
— Подождите! Просто смотрите!
Робот поочередно поднес все плоды к одному из глаз. На испорченном фрукте он на мгновение замер, отщипнул кусочек мякоти и положил себе в рот. На макушке пластиковой головы тут же вспыхнул красный огонек. Робот бросил прокисший фрукт в мусорное ведро, обработал щупальца ультрафиолетом и вернулся к работе.
— Видите? — позлорадствовал Фарго. — Его глаза проверяют цвет — они замечают даже малейшие отклонения. А во рту находится химический анализатор. Порченый плутонианский гриб может одурачить даже вас, Бертрам, но только не этого робота.
— Фи!
Дородный повар продолжал пристально смотреть, оттопырив нижнюю губу. В его глазах появилось беспокойство. Это… это было неправильно. Приготовление пищи — это ведь искусство. Тут нужен талант. Робот… машина… Бертрам взволнованно замялся.
— Соус у него точно не получится, — предсказал он. — Скоро вы в этом убедитесь. Один небольшой промах — и все коту под хвост.
Фарго лишь ухмыльнулся.
— В щупальца встроены весы. Точность идеальная.
— Фи! И фу!
Управляющий серьезно посмотрел на повара.
— Бертрам, Скай-сити всегда славился тем, что шел в ногу со временем. Механические повара гарантируют, что стандарты качества…
Здоровяк тут же надулся.
— Разве кто-нибудь хоть раз видел долгоносиков в нашем супе? В Скай-сити прилетают по многим причинам. Но, когда люди идут в наш ресторан, это из-за Бертрама. Все знают, кто такой Бертрам. Креп сюзет от робота… Фу!
— А что изменится? Ваше имя, разумеется, никуда не денется — вам только придется следить за качеством, вот и все…
— Если готовить будут роботы, я уйду, — заявил Бертрам. — Стал бы Микеланджело работать с воздушным пистолетом? Стал бы Шекспир пользоваться диктофоном? Можно ли услышать произведения Вагнера из музыкального автомата? Бертрам творец, а не инженер.
— Вы не можете уйти, — сказал Фарго. — Вы подписали контракт.
— Все равно я уйду.
— Прошу прощения. Это невозможно, — пока не закончится срок договора, — то есть, в ближайшие шесть лет. Если даже вы уйдете, вас все равно никто не возьмет. Мы будем платить вам такую же зарплату, как и сейчас…
— Вы не можете использовать мое имя!
— Еще как можем. И будем. Ваше имя стоит больших денег, Бертрам.