Пишут сейчас много всякого, не то что во времена моей молодости, вот я и подумала, почему бы мне не записать все эти маленькие хитрости и подсказки, немного сглаживающие рытвины на дороге, что есть жизнь. Особо пришлось повозиться с рецептами, потому что с едой в жизни много чего связано. По сути хорошие манеры появились после того, как всех мамонтов перебили и трудно стало найти такой большой кусок пищи, чтобы за него могли приняться все сразу.
Хороший обед это хорошие манеры.
Примечание редакторов
Гита «Нянюшка» Огг, автор этой книги, является прославленным специалистом в области практической психологии, здравого смысла и оккультизма, другими словами - она просто ведьма.
Ее гений простирается также на правописание. Читатели сами увидят, что к правилам орфографии и грамматики миссис Огг подходит совершенно по-свойски. Судя по расстановке знаков препинания, она их и вовсе не расставляет, а как бы издали швыряет на бумагу, словно дротики в мишень.
Мы взяли на себя вольность пригладить наиболее ухабистые обороты, сохранив, как мы надеемся, дух оригинала. И, что касается этого вопроса, то мы хотели бы остановиться на единицах веса и меры в кулинарных рецептах. Нам пришлось, хоть и весьма неохотно, перевести их на язык обычных терминов, ибо Нянюшка Огг широко использует очень специфическую единицу измерения, известную как «чуток» (напр. «Берешь чуток муки, чуток сахару»).
Поэтому нам пришлось чуток… эээ… поэкспериментировать, поскольку эта мера, видите ли, чуток сложновата. Чуток муки явно больше, чем чуток соли, однако мы ни разу не встретили «пол-чутка», хотя иногда упоминается такая единица измерения, как «чуть-чуть» (напр. «чуть-чуть острого перца»).
Интуитивно мы чувствуем, что чуток муки будет больше, чем чуть-чуть перца, но - вероятно - меньше, чем чуток сливочного масла, и что «шматочек» хлеба - вероятно - это один ломтик, но мы так и не подобрали достоверный вариант для определения «капелюшечки».
Проблемой также оказалось определение временных интервалов, поскольку у миссис Огг довольно расплывчатые понятия о длительности, за исключением юмористически-анатомической области. Нам не удалось подобрать подходящий вариант временному интервалу «покуда», весьма показательной мерке. Один из редакторов предположил, опираясь на эмпирические доказательства, что «покуда» в кулинарии соответствует примерно 35 минутам. Но в других источниках мы обнаружили, что выражение «…и покуда…» может относиться к промежутку вплоть до десяти лет, а масло вряд ли столько пролежит. На помощь могло прийти широко известное высказывание «Пока споешь "Куда же Соус Подевался?"» но мы не смогли разыскать слова, и в конце концов нам пришлось прибегнуть к скучным традиционным минутам.
И последний вопрос о правдоподобии. Нам пришлось подправить ингредиенты во многих рецептах, принимая во внимание то, что их плоскомировые эквиваленты недоступны, несъедобны или еще чего похуже.
Не многие авторы смогут прожить достаточно долгую жизнь, отравляя своих читателей, по крайней мере, не в физическом смысле. Взять, к примеру, различные виды дварфийского хлеба. Толченый кирпич в Великобритании обычно не добавляют в еду, даже в сосиски. Он слишком тверд для зубов. Гранит редко подают людям на блюде. Старинное присловье «пуд[1] грязи съешь, пока помрешь» не преполагает, что этот пуд должен оказаться весь в одной тарелке. К тому же почти вся наша пища, за исключением торта со взбитыми сливками, была задумана не для агрессивных действий.
Поэтому мы должны предупредить, что строгое соответствие было принесено в жертву тому, чтобы у нас оставалось столько же читателей после выхода этой книги, как и до. Мы преследовали цель передать внешний вид и впечатление от оригинальной плоскомировой кухни, избегая в то же время всеми способами, ее истинного вкуса.
Терри Пратчетт
Стивен Бриггс
Философия Кухни
Тот, кто говорит, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, лишь показывает свое невежество в области анатомии, да впрочем и во всех остальных областях, если только он не объясняет, как заколоть мужчину, а делать это и вправду лучше снизу вверх и под ребра.