— Все обошлось, — произнес я.
— Спасибо… — еле слышно прошептала Мира женщине. Та вскоре отстранилась и, встав с колен, улыбнулась, после чего стала догонять процессию.
Я поднял Миру с земли и передал ее Альборну.
— Как ты? — спросил он, помогая ей опереться на свое плечо.
— Все болит… Архимаг… я пыталась… удержать несколько домов, когда это случилось, но не рассчитала сил, — тяжело говорила она.
— Все хорошо Мира, — успокоил я ее. — Альборн, отведешь ее в коллегию?
— Конечно. Иди, Соворус. Твоя помощь тут еще пригодиться.
Я подозвал к себе троих освобожденных из лап дружинников учеников, и мы вместе отправились в низину, куда обвалилась часть города.
***
По тропинке, расположенной за таверной, ведущей вниз, к берегам холодного Северного моря, мы аккуратно спустились к обвалу.
Внизу была ужасная картина. Деревянные дома были искорежены. Обломки лежали вперемешку с обледеневшими кусками камня. Мужики, дружинники и стражники с факелами разбирали завалы; командовал ими капитан Дрейк, который вместе со всеми откапывал дома. Маги помогали им, поднимая неподвижные громады камня. В воздухе витал траур. У многих тут могли быть родственники или дорогие друзья, поэтому, обливаясь горькими слезами, с излишним остервенением некоторые пытались прорыться под обвалы, чтобы найти близких живыми. Но отовсюду доносились только крики боли и страданий. Казалось, никто не смог бы уцелеть тут.
Я подбежал к Кадиру, который с Кармиллионом и группой учеников заканчивали разгребать один дом.
— Скажите мне, что есть хоть кто-то? — спросил я, боясь получить ответ.
Кадир, будучи выше меня на голову, посмотрел свысока мне в глаза и по скорби в них я понял, что до сих пор никого не нашли уцелевшим. А лицо светловолосого талка Кармиллиона казалось неестественно бледным.
— Боги… — с трудом вымолвил я.
Не отчаявшись, я прошел мимо завалов к дальним покореженным избам, к которым еще никто не думал пробираться. Осматриваясь и прислушиваясь, я надеялся найти хоть кого-то, но пока все было тщетно. Я размял пальцы рук (уже месяца два как я не практиковал магию) и приготовился поднять остатки крыши избы, что возвышалась из-под обломков. Сосредоточившись и прошептав нужную формулу, я выставил руки вперед и сжал ладони в кулак. И сразу же ощутил тяжесть всего того, что собирался поднять. Я стал приподнимать руки вверх, и крыша с треском и большой неохотой начала подниматься вслед. С силой отведя их в сторону, я переместил крышу и аккуратно опустил ее, чтобы вдруг не вызвать нового обвала. После я обследовал расчищенное место. Средь булыжников и поломанных досок торчала мертвенно бледная окровавленная рука. Я кинулся к тому месту и откопал женщину. Она погибла сразу: голова была пробита. Взяв хладное тело на руки, я отнес его к остальным, что удалось найти.
Когда я собирался возвращаться к дальним завалам и продолжать поиски, стражники, раскапывающие одну из изб, засуетились. Один стал махать и кричать:
— Эй, эй! Маги, скорее. Нам нужна помощь!
Я и Кармиллион бросились к ним.
Из-под обломков доносились приглушенные, тяжелые стоны и всхлипы. Мы с Кармиллионом переглянулись. Я кивнул ему и крикнул стражам:
— Разойдитесь!
Мы вместе, не теряя ни секунды, стали выделывать пассы руками и шептать заклятия. Обломки с трудом приподнимались и когда мы подняли их на уровень моей головы, я увидел, что под ними лежала женщина, прислонившая, рыдавшего изо всех сил ребенка, к груди. Стражники влезли к ним и стали аккуратно доставать их. Когда они отвели их на безопасное расстояние, мы опустили обломки. Они с треском рухнули наземь.
— Анабель! — закричал кто-то и ринулся к женщине с ребенком.
Подбежавший к ним мужчина обнял ребенка и мать. Слезы радости полились у обоих из глаз. Он укрыл их своей шубенкой. Кармиллион подошел к ним, чтобы осмотреть и залечить раны. Это радостное событие придало всем еще большую надежду и сил, чтобы продолжать поиски.
Еще часа два, до самой поздней ночи, мы раскапывали обломки. Живых не находили. Наскоро смастеренный настил с телами, укрытыми тканью, все полнился. Надежда окончательно иссякала. Кто-то, отчаявшись, бросал все и уходил прочь. Другие не сдавались. Но было слишком поздно. Холодало. Ледяной ветер, дувший с моря, пробирал до костей. Оставаться здесь было уже бессмысленно. Я сказал Альборну, что присоединился к отряду вскоре после того как мы нашли мать с ребенком, чтобы тот собирал всех и отвел в коллегию. И сам уже собирался покинуть это место, как меня окликнули:
— Архимаг! Архимаг, идите сюда! Мы тута нашли кой-чаво! — закричал мужик, стоявший около возвышения.
Я пошел к ним.
Двое мужиков с посиневшими от холода носами, красными глазами и тяжелой печалью в глазах стояли на некотором возвышении, которое они окрестили «находкой».
— Вона оно чаво! — гордо объявил один из них и провел по «находке» факелом, который тускло осветил ее.
Я сначала не поверил глазам. Взял факел у мужика и сам осмотрел место. Верхушка невысокого холма, на котором мы стояли, была срыта, а внутри он был пуст. Я сразу понял, что это, ведь неоднократно видел такие постройки в прошлом. Это было ничем иным как древним драконьим курганом. В них захоранивали драконов во времена их тирании и первого века, но я не помнил ни одного дня, когда в Колдрамме был убит дракон. Но курган был прямо передо мной, а значит, когда-то был и дракон.
Вот только курган был пуст: ни костей, ни каких-либо других останков в нем не было.
— Вот что вызвало землетрясение! — произнес я догадку вслух.
— Кто? Чаво вызвало? — обеспокоенно произнес мужик и шмыгнул носом.
— Этот курган, — ответил я. — Он открылся…
— Курган? Обождите, сударь архимаг… Вы хотите сказать, что это вот пустой курган, где бестий хоронили?!
— Именно! — произнес я и сам понял, что это не очень хорошие новости.
— Боги, боги! Да пошлют нам Десятеро защиты! О, несдобровать нам, ежели здеся были останки бестии, — произнес другой мужик и поднял голову к небу.
Я спустился в курган, чтобы достоверно осмотреть его.
Он действительно был пуст, но куда делись останки? Что вызвало его открытие? Эти вопросы заставили меня насторожиться: назревало что-то серьезное. Ясным теперь оставалось только одно: что причиной землетрясения, повлекшего за собой множество смертей сегодня, было именно открытие кургана. Я решил сообщить об этом князю и оправдать магов коллегии.
Поднявшись по тропинке, я обогнул таверну «Холодная яма». В ней разместили выживших и пострадавших горожан. Свет в окнах не горел, но из многих комнат доносился тихий горький плач. Трагедия, похоже, никого не обошла стороной.
Метель все усиливалась. Ветер тоже жалобно выл. В темноте ночи то и дело мелькали огоньки, то были стражники, что были поставлены дежурить подле обрыва. Та часть главной мощеной булыжником улицы, куда я вышел, была освещена светом, лившимся из окон княжьего чертога. Он расположился напротив таверны, прямо перед выездом из города. Невысокая каменная стена отгораживала приземистый чертог, укрытый соломенной крышей. Это было второе здание в городе, после Коллегии, огороженное стеной.
Около входа в главные ворота дома стояло двое стражников. На них были надеты шлемы, а на груди висел знак княжества Нордсонкс, столицей которого и был Колдрамм. Княжество было маленьким и не шибко богатым. Выживало оно за счет нескольких небольших шахт, в которых добывали разного рода металлы, в том числе золото.
Двое патрульных прошли вдоль дороги с факелами, пламя которых колыхалось на ветру. Справа от дома находились казармы городской стражи. Из трубы княжьего дома валил дым. Дом этот стоял на небольшой горке, был двухэтажным. Выстроен был из дорогой древесины. Знамена княжества развивались, издавая неприятный звук. Двери в дом были украшены резьбой в виде родового знака князей Колдрамма.