Это была не высокомерная жалость свысока, которая так нравилась повелителю, а искреннее сожаление к душам, заблудшим в пучине желаний и грехов.
– Ты не хочешь мести? Не хочешь правосудия, которого эти подонки заслуживают? Ты их и в правду ЖАЛЕЕШЬ?!
Последнее слово Лаурис выделил неприятной интонацией и медленным произношением. Девушка кивнула и посмотрела в глаза повелителя без тени страха, подтверждая свою честность.
– А вы, повелитель, проделываете это с каждой душой? – спросила она.
– Да, – неохотно ответил Лаурис.
– И по нескольку раз, как со мной?
– Сотни раз за день с каждой. Пока не прозреют. С тобой, особый случай.
Девушка вздохнула.
– Не смей меня жалеть! – взбесился повелитель.
– Я не жалею. Я восхищаюсь, – ответила девушка, опустив взгляд. – Тем, что вы делаете для нас. Вы могли бы просто раскидывать души, прочитав их раз, но вы вдумываетесь в каждую историю. Справедливо решаете, кто чего достоин.
– Не так уж и вдумываюсь, – отмахнулся Лаурис, почувствовав внутри себя что-то странное. – Большинство – банальные и достойные лишь мучений.
На третий день, день окончательного решения, повелителя тянуло в камеру девушки. Она понравилась ему, хотя и была неприятна своей чистотой и чрезмерным состраданием ко всему ползающему вокруг.
– Ну и что ты скажешь мне на этот раз? – зайдя в камеру, спросил он.
– Повелитель, вы очень красивы.
Лауриса начало распирать от удовольствия, ведь она искренне, без тени лести им восхищалась.
– И за вашей красотой, внешней оболочкой, глубоко внутри, скрывается что-то, – продолжила душа, – Что-то, чего вы никогда не показывали другим.
– С чего ты в этом так уверена?
– Потому что вы здесь. Не смотря на то, что со мной и так всё решено, вы приходите ко мне, чтобы узнать больше. Мне кажется, что вы… – она умолкла.
– Что я? – спросил повелитель.
– Вы истосковались в этом замке. Вы любите новое, любите перемены, а я…
– Как глоток свежего воздуха, – закончил за неё Лаурис. – А знаешь, ты права. Сотни лет читать почти одинаковые истории наскучивает. Ты – хоть какое-то разнообразие. Но это ничего не изменит.
– Изменит, – сказала Мэри и посмотрела ему в глаза, – В вашей жизни станет больше хороших воспоминаний.
Они разговаривали много. Дольше обычного. Мэри рассказывала все интересующие повелителя научные факты, забавные случаи из жизни и делилась своими мыслями. Лаурис внимательно слушал, задавал вопросы, потом, поблагодарил и ушел, чтобы закончить обход и подготовиться к «торжеству».
Снова тронный зал. Церемония длилась уже больше двадцати минут. За это время ¼ зала опустела. Повелитель подошел к очередной душе. Коснулся двумя пальцами её лба. Сверкнул чёрно-красными глазами.
Вспышка. Душа исчезла, оставив после себя лишь искры и дым.
Лаурис без промедления отправлял души прочь. Времени на раздумья у него было достаточно. Зал по кругу наполнялся огненными вспышками, что означало – большая часть душ была обречена на мучения. Слабое белое сияние, предвестник блаженства, появлялось лишь два-три раза.
Некоторые души кидались на колени, начинали молить о пощаде и целовать ноги повелителя, но всех этих «некоторых» постигла одинаковая участь – мир страданий. Четырех Лаурис совсем не стал терпеть и обратил в пыль.
Наконец, он увидел её, опустившую взгляд, покорную и готовую принять наказание. Его снова передернуло от её «правильности».
– Мэри Фонгенс, – обратился он к ней, как при первой встрече. – Ты свободна.
Девушка растерянно подняла взгляд.
Лаурис улыбнулся ей, и, на мгновение, эта улыбка была искренней и доброй. Повелитель дотронулся до её лба, сверкнул глазами, и Мэри исчезла, оставив после себя слабое белое сияние.
– Пуля быстрее! – уверенно заявил Оливер, затянув сигару. – Говорю вам, это жеребец послан с небес для побед!
– Говоришь, послан с небес? – возразил Стюард. – Да Молния победил в трех скачках подряд!
– Достаточно споров, господа, – прервал дружков Робберт. – Лучше скажите, вечер в субботу остается в силе?
Мужчины мигом позабыли о недавнем споре и принялись обсуждать детали предстоящего праздничного вечера.
Внезапно рядом с ними ударила молния. Из темного облака вышел жуткий парень, одетый в странный для местного времени костюм. Его сияющие чёрно-красные глаза и ехидная улыбка, демонстрирующая острые двойные клыки, заставили присутствующих вжаться в стулья и прикусить язык.
– Привет от Мэри Фонгенс, – не дружелюбно сказал незнакомец и щелкнул пальцами, мучительно медленно, причиняя адскую боль, частичка за частичкой, рассеяв всех троих в пыль.