Он вздохнул.
«Или ты вообще никогда не знала о будущем после Гробницы Ариэля. Потому что будущее всегда должно было стать неясным после неё».
Внезапно на нежном лице Кэсси появилась странная напряжённость. Она повернулась к нему лицом и несколько долгих мгновений молчала, пытаясь сдержать свои эмоции.
Санни догадался, о чём она думает.
«Даже если я спрошу тебя, я не смогу запомнить ответы, верно?»
Он медленно покачал головой.
«Верно».
Конечно, было бы здорово, если бы Санни смог заполнить пробелы в её памяти и позволить Кэсси снова почувствовать себя собой. Но он не мог.
Между ними двумя существовала особая и горькая связь. Санни был забыт всем миром… а Кэсси забыла себя. Он не мог понять, кто из них более жалок.
И всё же ему хотелось утешить её, хотя бы немного.
Санни со вздохом отвернулся.
«…Конечно, это не значит, что ты никогда не узнаешь».
Кэсси, казалось, застыла от его слов. Она подняла руку, потом снова опустила её.
«Есть способ? Чтобы восстановить твоё существование?»
Санни колебался с мрачным выражением на лице.
Конечно, он долго размышлял над этим вопросом.
В конце концов он пришёл к выводу, что такой способ существует.
Глава 1790: Ценность сожаления
В основе проблемы лежал один-единственный вопрос… почему Птица-Воровка украла его судьбу? Конечно, эта мерзкая тварь, похоже, была одержима всем, что касалось Ткача. Но Санни не думал, что это единственная причина.
Поразмыслив над этим вопросом некоторое время, он пришёл к определённому подозрению. Он потерял связь с Заклятием Кошмара после того, как лишился судьбы, а это означало, что ношение Заклятия Кошмара как-то связано с судьбой человека. Возможно, судьба была средством, через которое происходило заражение.
В любом случае, существо, которое теперь владело его судьбой… владело бы и его связью с Заклятием Кошмара.
Так зачем же Птице-Воровке понадобилось нечто подобное?
Чтобы ответить на этот вопрос, нужно было понять, что существо, которое Санни встретил в Кошмаре, не было настоящей Птицей-Воровкой. Настоящая Птица-Воровка давно умерла. Вместо этого, омерзительная тварь, с которой он столкнулся в Устье, была копией мерзкого Ужаса, созданной Заклятием.
А копия могла существовать только в иллюзорном царстве Кошмара.
Носитель же Заклятия… носитель Заклятия был бы изгнан обратно в реальный мир, как только Кошмар закончится. У него был способ вернуться.
Поэтому Санни полагал, что истинная причина, по которой Птица-Воровка желала его судьбу, заключалась в том, что она хотела стать носителем Заклятия Кошмара и проскользнуть сквозь трещины иллюзорного царства, найдя чёрный ход в реальность.
Если так, то это был бы величайший побег из тюрьмы в истории… вполне подходящий подвиг для величайшего и гнуснейшего вора из когда-либо живших.
Очень немногие существа могли найти способ вернуться к существованию после многовековой смерти, да ещё и таким оригинальным способом.
Поэтому… существо, укравшее его судьбу и теперь владеющее ею, не исчезло. Оно не было стёрто навсегда в результате крушения Кошмара. Оно было где-то там, в реальном мире, освобождённое из своей иллюзорной тюрьмы и вольное бродить по свету, похищая всё, что попадалось ему на глаза.
А это означало, что его можно выследить и убить. И что он может каким-то образом вернуть свою судьбу.
Санни был далеко не настолько силён, чтобы рискнуть встретиться с Проклятым Ужасом, тем более с таким Проклятым Ужасом, с которым не могли справиться ни боги, ни даймоны… даже Существа Пустоты, как было сказано, ненавидели Мерзкую Птицу-Воровку, а значит, и сами страдали от её проделок.
Чёртова птица была настоящей угрозой…
Но что самое главное, он не знал, хочет ли вообще вернуть свою судьбу. Несмотря ни на что, он не был уверен.
Потому что вернув свою судьбу, он будет связан… как в прямом, так и в переносном смысле. В некоторые дни Санни просыпался и хотел только одного — чтобы его помнили. Иногда он просыпался и чувствовал, что никогда не откажется от своей свободы, за которую так дорого заплатил.
Но Кэсси заслуживала того, чтобы знать, что такая возможность, по крайней мере, существует.
Он вздохнул.
«Способ есть. Однако…»
Голос Санни стал тяжёлым.
«Если человек хочет лишиться судьбы, ему придётся заплатить определённую цену. Но точно также существует и цена за становление судьбоносным. И я… не уверен, хочу ли я платить эту цену».
Они вышли во двор, где стояло одинокое дерево, листья которого шелестели в темноте.
Дерево чувствовало себя гораздо лучше после того, как за ним ухаживала Шакти. На самом деле, ему было гораздо лучше, чем на окраинах, даже несмотря на отсутствие солнца, которое освещало бы его листья и омывало теплом.