— Это точно город? Может деревня? А каменные стены куда делись?
— Ну это один наш лазутчик, звали его если помните Шут Трыльчак помните.
— Впервые слышу о таком, — конечно где-то на подкорке сознания и был такой, но следы войны жесткости стирают времена и короткие моменты, которые возможно и были самыми важными.
— Ну стены разобрали по кирпичам люди, точнее людоящеры.
— Людоящеры? Так они ещё и живы… Те самые проклятые?
— Конечно, мой Господин, кто другой если не они?
— Хорошо надеюсь им не надо платить жалование, за столь приятный подарок.
— Я позабочусь об этом Хозяин.
— Всем процессом руководил сам Трыльчак? — «Удивительно как он не сдох?»
— Не только, вожди людоящеров, пропагандировали вашу личность. Поступки легиона смерти, лишь подкрепили слова ящера.
— Отлично, — Владыка тьмы взмахнул рукой меняя ракурс обзора столицы, — Действительно великая столица превратилась в ферму.
Прихвостни захлопали и закричали: — Хвала Хозяину, — аплодисменты развали тронный зал. Нелепый шум и фарс, раздражал ещё сильнее. Следом Владыка поднял руку, дабы сия великолепная душе приятная сцена закончилась.
— Мой Владыка, вас тревожит головная боль? — спросил по телепатической связи Гнарл.
Мортис слабо кивнул, наблюдая как хлопки и восторжественные крики стихают. Правая рука крепко уперлась о трон, — «Как же трут эти доспехи между ног, оторвать бы Гимлиту его руки, за столь прекрасную работу», — Повелитель чувствовал как головная боль становится ничем в сравнении разобранным в кровь пахом. Владыка с мучениями покинул трон и устремился в кузню, хотя скорее цех, даже фабрика. Всюду громыхали непонятные машины, тысячи бурых сновали в разных направления, выполняя рутинную работу. Грохот и гамм шумов давил на нервы.
— Гимлит! Почему доспехи, столь неудобны!
— Понял, мой Господин поправим.
«Лучше одену свой старый, буду надеятся, чтобы его паршивые рученки не успели дотянутся до него и испортить любимую броню», — молился про себя Мортис.
— Владыка здесь проблема иная, это ваша комплектация тела, она стала шире, что-ли?
— Хочешь сказать дело в моей широкой кости? Ну раз так сделай так, дабы я не страдал этим неудобством.
…
Время спустя. Жертвоприношение сотни тысяч жизненной силы прихвостней, не прошло даром. Доспех достойный истинного Повелителя тьмы явился в этот мир. Демонические огни играли на черном металле. Демонические рожи испускали пламени бездны. Один облик доспеха внушал ужас в сердца врагов. В мече отражались лица счастливых бурых, готовых выплеснуть свой гнев во имя Повелителя.
— Я чувствую эту силу.
Время минуло, теперь мир вновь вздрогнет от силы Владыки тьмы.
====== Глава 64 ======
Арена трибуны находили в нокауте. Избранные, которые не слишком перебрали всевозможные напитков и шлюхами, остались на ногах и обдирали и крали у тех, кто лежал по всей видимости в беспамятстве. Стрелка фортуны показывала разрушенные оковы. Борча сумел выиграть себе свободу, но не права восстановление должности, он продолжил стоять на обожженной пустыне под искусственными светилами.
Воры ползком выбирались со арены, но это опрометчиво с их стороны. Муки, ожидающие за дверьми будут ужасными. Судьба этих нечестивцев незавидна. «Когда же этот полудурок ведущий поднимется из грязи? Может его зарезали в тихую? Не сомневаюсь, Смертис внимательно следит за жизнями слуг Повелителя тьмы», — Борча вспоминал эпизод своей жизни, когда изучал владения Повелителя. Понадомилось со многими познакомится, поиграть под чужую дутку достаточно, чтобы умирать от голода, и нестерпимой жажды человеческой плоти. Борча сплюнул наземь и попал прямо в дрыхшего сотоварища бурого, — «Вот же здоровая махина, буду надеяться, что разум в нем остались», — крались тревожные мысли, что продал свои мозги на место грубой силе, — «Пять футов высотой тварина! Почти с меня ростом, неприятно», — фыркнув, Борча собрался силами для сражения.
— Ооо, кы хто? — ответил волк, ибо образ щенка или псеныша никак не подходил.
— Я твой вожак, — следом Борча тыкнул в бурого пальцем, — Ты должен мне подчиняться.
— Хто? — непонимающе отозвался волчонок.
— Помнишь? Ты помнишь, кому обязан своей жизнью?
От разговора двух воинов запятнанных в крови и грязи арены. Прихвостни, поднимались от просонья, затуманенные взгляды. Шепот расходился, вместе с удивлением. Группа Борчи стала сильнее, почти каждый сравнялся в росте с вожаком. «Если б не эта рана, думаю, я бы смог вырасти выше», — Борча потирал разбитые ребра, искривленный от сильных ударов позвонки, — «Сейчас лишь мой опыт реальных битв, и разум ставит меня выше этого кодла, для забивания в первых рядах в качестве мяса».
— Хы вросаешь хне фызов?
Вожак оказался немногословен, любое восстание должно быть задушено в своем зачатии. Борча крепко сжимал костяной кинжал мозолистой ладонью, бурое пламя охватило руку, а следом тело. «Нечто изменилось внутри меня», — сила буквально расходилась по жилам и венам, звон и грохот ударял по голове. Плеск первобытности и безумия заглушал потоки разума, — «Крови!» Волк не успел пискнуть, кровь сочилась с его шеи ручьем. Порез оказался глубоким до самой кости. Борча обошел падающую фигуру сзади и срубил голову, а после поднял. Бурые подняли глаза выше. Выражение лиц выдавало страх, увожение, благоговение. Вожак заговорил грубым неистовым голосом:
— Это произойдет с каждым, кто пойдет против меня!
Свита преклонила колени, перед лицом вождя.
— Произносите слова клятвы вместе со мной!
— Да!
Борча начал свою речь:
Во веки веков, мы будем служить нашему Владыке!
Мы отдавшим свои души и тела ради него!
Мы слуги зла исполним любой его указ!
Мы прольем реки крови, во имя Повелителя и нашего Хозяина!
Пусть наши клятвы будут скреплены узами крови!
Во имя Повелителя!
…
Речь продолжалась и повторялась, гимн прихвостней рождался на полях сражений. Каждый клан прихвостней бурых, по разному выражал свое уважение и благоговение к Повелителя. Слова клятвы, по разному, но носили один характер: «Вечное служение ради исполнения долга: разрушения, убийств, насилия и воровства, все во благо истинного зла!» — жизненный цикл прихвостня заключался немного кратко, чем можно подумать:
«Мы рождаемся, мы служим, мы умираем, — таковыми будем и таким останемся».
Вскоре минули ещё бои. Борча отвоевал свою славу потом и кровью. Ему пришлось пролить десятки жизней сородичей, чтобы забраться по их трупам к своей цели. Цели вернуть принадлежащие ему место лидера легиона девяти смертей.
Боевые крики отдавались на тренировочном поле громом. Красные камни раскаляются под ногами прихвостней пламене. Слуги собирались в группы по десять и тренировались использовать огненную стихию вместе усиливая эффект вихря пламени.
Воздух раскалялся дышать почти не удавалось. Демоны учителя угнетали выжимали последние силы с тренировок слуг Повелителя, выжимая все ресурсы на максимум. Тело и разум красных закалялись ото дня в день. Каждый краснокожий молодой гремлин находился между молотом и наковальней. Молотом оказались инструктора демоны, а наковальней собственные друзья. Невозможно отойти на шаг, нельзя нарушить пентаграмму, иначе придется выполнять вновь сто повторений.
— Давай в темпе! Повторение мать учения, не учение смерть! — наставник ловко намекнул, если молодые красные не вобьют в свой хлипкий разум базовые построение и заклинания. В пылу битвы они окажутся бесполезнее неподвижного скота.
Злостные рыки отдавались отовсюду. Тысячи красных тренировались на багровой скалее, схожей на остров, под низом которого, кипела раскаленная лава. Големы из магмы чудесненько ожидали ленивцев, что свалятся прямиком вниз дабы избавить слабаков от мучений. «Спасения нет» — подумал Рэм, — Повторяем! — команда молча твердо кивнула в знак одобрения. Рэм исполнял роль посередине, водя руками руны огня, одна половина пела заклятие, вторая чертила пентаграмму вместе с Рэмом.