Расправившись с Хельборгом, Отто с широкой усмешкой снова подошел к Карлу Францу. Позади них один за другим гибли гвардейцы.
— Ваши люди не понимают, когда нужно уступить, — сказал Отто. — Это начинает утомлять.
Карл Франц следил за его приближением, зная, каким мучительным будет перерождение, но тем не менее страстно желая, чтобы оно поскорее наступило.
— Но вы-то наверняка осознаете, что все кончено, — продолжил Отто, замахиваясь косой, и в его зеленых глазах вспыхнуло торжество. — Ничего не поделаешь, наследник бога-мальчишки. Услышь же истину: господство людей закончилось.
Он махнул косой, и острие, все еще теплое от крови Хельборга, разрезало грудь императору.
Карл Франц пошатнулся, дыхание у него перехватило от боли. Он пытался сохранить способность видеть. Отто выдернул косу, перерезав мышцы и сухожилия и оставив широкий кровавый след на стенке алтаря.
Император упал на верхнюю грань жертвенного стола, бесполезный уже руноклык выскользнул из его открытой ладони. Все три Глота, расправившись со своими врагами, подошли ближе, с болезненным любопытством наблюдая, как жизнь покидает тело жертвы.
Хватая ртом воздух, Карл Франц посмотрел на них, кровь хлынула ему в горло.
Они даже не злорадствовали. Внезапно Глоты стали похожи на детей, потрясенных тем, что они наделали, и только теперь попытавшихся осознать, что это означает. Карлу Францу захотелось улыбнуться. Он ухватился за край алтаря и прекратил борьбу. Мир вокруг похолодел, потемнел и, наконец, исчез. Это было похоже на падение в пропасть.
Вот так, под обвалившимся куполом Зала Гхал Мараза, и умер Карл Франц, курфюрст Рейкланда, князь Альтдорфа, носитель Серебряной печати и владелец руноклыка Драхенцан, император всего священного наследия Зигмара от Краесветных гор до Великого моря.
ГЛАВА 25
Когда Мартак добрался до самого нижнего подвала зверинца, его легкие уже горели. Последняя клетка была погребена глубоко под землей, окружена крепкими каменными стенами и железной цепью. В воздухе пахло гарью, все вокруг почернело от пламени, словно угли.
На лестнице раздавались шаги. Под конец враги едва не поймали Мартака, и даже сейчас он ощущал, как их жажда крови пылает во тьме, подобно маяку.
Он добежал до железной решетки, навалился на нее и нащупал огромный замок, шириной с его грудь. Отпирался он столь же большим ключом, длиной в локоть, но в этом сейчас не было нужды. Мартак пробормотал заклинание, и замок распался.
По лестнице зазвенели подкованные железом сапоги, и чья-то латная рукавица едва не оттащила Мартака обратно, но он вырвался и успел протиснуться в клетку.
Он упал на бок и отполз на безопасное расстояние. На ужасную секунду Мартак испугался, что непоправимо ошибся и что клетка пуста. Тогда все, что он сделал, — это завел своих преследователей в тупик, из которого не было выхода.
Но секунду спустя в темноте загорелись два сгустка пламени, и он облегченно вздохнул.
Огонь осветил свернувшееся кольцами чешуйчатое тело в дальнем углу клетки. Огромные кожистые крылья толщиной в человеческую руку поднимались к сводчатому потолку. Мерцающие в темноте глаза с вертикальными, точно у кошек, зрачками казались бездонными, как вечность.
Не замечая опасности, воины Хаоса бросились в клетку следом за Мартаком и только потом с запозданием осознали свою ошибку.
Имперский дракон разинул огромную пасть и выдохнул бушующую струю алого пламени. Мародеры кричали и царапали собственную плоть, а огонь прожигал их насквозь. Некоторые попытались убежать, но убийственная стена пламени догнала всех, и металл расплавленных доспехов растекся по покрывшейся волдырями коже.
Мартак вжался в изогнутую решетку, свирепый жар опалил его лицо. Он зажмурил глаза, но все равно с трудом вынес яростное сияние, даже когда стена огня пронеслась мимо.
Через несколько мгновений поток иссяк. Мартак закашлялся и упал на колени, задыхаясь от дыма, поднявшегося из пасти дракона. Он оглянулся на вход в клетку, где курились десятки трупов, обугленные, словно сгоревшие жертвоприношения.
Мартак криво усмехнулся и побрел к железному ошейнику дракона.
— Это было великолепно, дракон, — сказал он, протягивая руку к крепкому замку.
Дракон зашипел и послал еще одну струю приправленного огнем горячего воздуха в его раскрасневшееся лицо. Мартак прошептал смиряющее дух животных заклинание, использовав Ветер Гхур, круживший над всем зверинцем. Ему было не по силам подчинить себе разум существа, но он мог хотя бы убедить его в том, что сам не представляет опасности, что от свободы дракона отделяет только один шаг и что бесчинствующие по всему дворцу чудовища и есть его истинная добыча.