Мартак положил руку на замок и собрал всю свою волю. Замок щелкнул, цепь с гулким стуком упала на пол. Все еще сидящий в тесной клетке дракон вытянулся, поднял голову с пола и попытался расправить крылья. Скрипучее, твердое, как металл, рычание вырвалось из его груди, когти передних лап заскребли по соломе.
— Давай же, сразись с ними! — убеждал его Мартак, разглядывая длинную змеиную шею дракона и поражаясь его размерам. — Ты свободен. Позволь, я покажу тебе дорогу.
Дракон не шевелился. Освобожденный от оков, он остался лежать на прежнем месте, в самом глубоком подземелье огромного дворца, погрузившись в раздумья, сощурив древние глаза и раздувая ноздри.
Мартак терял последнее терпение. Даже если император еще жив, осталось совсем мало времени, чтобы спасти его. С каждым упущенным мгновением город разрушался сильнее, все больше его жителей расставалось с жизнью.
— Давай! — повторил Мартак, вкладывая в голос всю власть над животными, какой он обладал. — Чего ты ждешь?
И как только Янтарный маг произнес эти слова, он понял, что происходит. Дракон и в самом деле чего-то ждал. Он не собирался покидать клетку, а лишь слегка наклонил голову, словно прислушиваясь.
Теперь и сам Мартак что-то почувствовал. Он был так поглощен бегством, так сосредоточен на том, чтобы освободить дракона, что совершенно не обращал внимания на эту дрожь. Но теперь, когда его преследователи погибли, а могучий зверь стоял прямо перед ним, Мартаку оставалось только удивляться, как же он ничего не заметил.
Пол дрожал у него под ногами. Не настолько сильно, как при землетрясении, но размеренными, неослабевающими волнами. Шуршала солома, с кирпичного потолка осыпалась пыль. Низкий рокочущий гул, на самом пределе слуха, заполнил все подземелье. Казалось, он исходит отовсюду: из камней, из земли, из самого воздуха.
Мартак попятился от дракона. То, что он сейчас слышал, не имело ничего общего с колдовством, проникавшим в город с начала осады. Оно было… древнее, как будто принадлежало самим устоям Альтдорфа. После того как мертвые поднялись из земли, после того законы природы обернулись против себя же, казалось невозможным вообразить более мощную магию, но Мартак был достаточно искушен, чтобы распознать истинную силу.
— Что это? — пробормотал он, подняв глаза к потолку клетки и забыв об идее привлечь дракона на свою сторону. — Что происходит?
Поначалу ничего не изменилось.
Затем зал озарили первые лучи резкого пронизывающего света. Глоты подняли головы, их солдаты тоже. Все больше и больше лучей проникало сквозь брешь в куполе, сверкая, точно золотые нити. Они сошлись на поверхности алтаря, который словно впитывал их свет.
Отто попятился. Итрак с тревогой уставился на росшее золотое пятно.
— В чем дело? — спросил Отто. — Что это такое?
Тонкие золотые иглы сошлись на вершине алтаря, сияя, словно крохотные солнца. Пелена туч наконец-то прорвалась, прожженная одинокой звездой, плывшей в вышине. По всему городу уцелевшие защитники внезапно задрали головы к небу, заметив причудливую игру света над разрушенными домами. Мародеры прекратили грабеж, демоны съежились и подавились собственным смехом.
— Просто звезда! — возмутился Итрак. — Ты говорил мне: это просто звезда!
Свет разрастался, превращаясь в сверкающий столб, на который больно было смотреть. Огромное копье из чистого золота ударило в алтарь, где, словно жертва, лежал бездыханный Карл Франц. Мерцающие огни разлетелись во все стороны, подрагивая в бликах света.
Отто со слезящимися глазами бросился от алтаря прочь. В руках Итрака рассыпался посох, колокольчики покатились по мраморному полу.
С грохотом, подобным далекому раскату грома, золотой дождь превратился в водопад, льющийся с кометы на алтарь. Ослепительно блестящие лучи разошлись во все стороны, они отражались от стен и кружились вихрями в воздухе, словно заново покрывая позолотой колонны. Витражные стекла окон рассыпались, и сверкающие, как бриллианты, осколки полетели навстречу чумной буре.
Омытое лучами живого золота, лицо императора начало меняться. Измученное выражение исчезло, морщины разгладились. Его тело приподнялось над алтарем, словно на огненном щите. Раскачиваемые налетевшим ветром цепи бились одна об другую.