- Я увидела, – сказала я, попытавшись отвернуться.
- Не увидела, – ответил Ферокс, не позволив мне отстранится.
- Ферокс, чего ты хочешь?
- Я хочу, чтобы ты увидела себя, – он интонацией выделил два последних слова. – Именно себя – не свои страхи, не своё прошлое, не свою слабость, надуманную или реальную. Я хочу, чтобы зеркала перестали быть для тебя пугалом. Поэтому – смотри.
Я обречённо посмотрела в зеркало. Мне было неприятно стоять перед огромной отражающей поверхностью, но я слишком хорошо знала своего мужа, и эти его интонации – он решил, что мне это нужно, и моё мнение роли уже не играет. Я смотрела на своё отражение.
«Увидеть себя». Что он этим хочет сказать? Я вижу себя – вот она я – Милена Кавэлли, демонесса-полукровка, правительница Зиградена, повелительница драконов… Я – сильная. Двадцать лет я училась быть сильной, и я стала такой… Но почему мне так неприятно смотреть на своё отражение? Или видеть свои портреты?
Сначала была Кэтэрина. Наивная, невинная, глупая бабочка. За свою короткую жизнь она узнала радость спокойной жизни, любовь… предательство и боль… Она смотрела в зеркало, и видела себя грязной и виноватой. И перерезала себе горло, глядя в зеркало.
Потом была Милена Деланье. Она была совсем недолго. Маленькая девочка, нелюбимая высокопоставленным отцом за то, что оказалась дочерью, а не сыном. Что она видела, глядя в зеркало? Я этого не знала, не помнила… Наверное, она чувствовала какой-то отголосок вины. Дети часто смотрят на взрослых, как на идеальных существ, и если взрослы злятся, дети уверены, что в этом их вина.
Потом была Милена Бэлоу. Сирота, взбалмошная девчонка, чей язык, зачастую, опережал здравый смысл. Она смотрела в зеркало, и… что она там видела? «Ничего особенного» – просто девчонка, миловидная, даже симпатичная. Не серая мышь, но и не та, кому на роду написано разбивать сердца. Таких, как она – сотни.
Потом появилась Милена Кавэлли. И в самом начале она видела в зеркалах напуганное слабое существо, бессильное и бесправное, которое создано лишь для того, чтобы быть игрушкой в чужих руках, исполнять чужую волю, чужие прихоти. Но Милена Кавэлли менялась, переламывала себя, убивала, сжигала, и возрождалась, как пресловутый феникс из пепла. Она преодолевала свои страхи, перекраивала свои моральные нормы, то, что казалось неприемлемым, стало в порядке вещей. То, что недопустимо для человека, нормально для демона. И Милена Кавэлли выбрала быть демоном, вырывать из себя человеческие страсти и слабости, и стать частью своего нового мира, своих новых миров – демонов и драконов. Она хотела стать сильной, хотела показать, тем, кто считал её ничтожеством, что с ней тоже стоит считаться. И она смогла сделать это.
Я смогла сделать это. Занять своё место в жизни, и место не самое плохое. Мне приходится приклонять колени, и выполнять приказы. Но вокруг меня много тех, кто приклоняет колени передо мной и выполняет мои приказы. Я больше не глупая бабочка, не запуганный ребёнок, не взбалмошный подросток, не бесправная игрушка… Так почему я не могу смотреть на себя в зеркало? Даже после того, как Ферокс разрушил мою зеркальную комнату… После того, как зеркала перестали быть необходимостью, болезненным, но необходимым ритуалом, а стали просто… зеркалами… Почему?
Ферокс… Я подняла взгляд, и посмотрела на его отражение. Он стоял за моей спиной, большой, сильный … Повелитель мира, чёрный бог-дракон, могущественный и безжалостный… Мой муж... Мой дракон… Мой… Он стоял за моей спиной, и я чувствовала его надёжность, его силу.
Я снова посмотрела в глаза своему отражению… Кэтэрина, Милена Деланье, Милена Бэлоу, новоявленная Милена Кавэлли… Я смотрела в зеркала, и видела их всех – все их слабости, все их страхи… Видела, и тащила за собой, как ненужный бесполезный багаж. Зеркала стали порталом в прошлое, блики от зеркальных поверхностей высвечивали слабость. Я тянула и тянула их, боясь отбросить, потому, что они были гранями моей личности, и боялась потерять хоть одну. Потому, что думала, стоит уступить себе – и эти слабости из прошлого, станут явью. Выскочат на меня из зеркала, и сожрут. Говорят, друзей надо держать близко, а врагов ещё ближе. Мои главные враги смотрели на меня из зеркал – моё прошлое, в котором я была слабой. Я заперла его в зеркале, и раз или два в год добавляла в эту тюрьму очередную узницу, разбивая зеркала, и пряча настоящую себя, прячась за бронёй Ледяной Королевы.
«Я хочу, чтобы ты увидела себя» – сказал мне Ферокс. Ферокс, который убедил меня, что я не должна справляться со всем одна, который сказал, что он всегда будет рядом, что я могу прийти к нему за помощью, и ни разу не отказался от своих слов.
Я закрыла глаза. В темноте под веками я увидела их – красивую девушку лет шестнадцати с серебристыми вьющимися волосами, и огромными сине-зелёными глазами; маленькую девочку в нарядном платье; девочку-подростка в джинсах и футболке; девушку, в роскошном платье, с ритуальной короной на голове…и затравленным взглядом. Я смотрела в зеркало, а видела их всех. Я устала от них…
Я чувствовала за своей спиной мощь чёрного дракона, чувствовала его большие горячие ладони на своих плечах…
Я услышала звон стекла, и увидела, как образы в темноте под веками рассыпаются на осколки. Теперь в последний раз. Они мне больше не нужны.
Я открыла глаза, увидела своё отражение. Невысокая стройная женщина, лет двадцати пяти на вид. Демонесса. Правительница. Подданная. Носящая в себе кровь чёрных богов-драконов. Повелительница. Жена. Мать. Я. Милена Кавэлли.
Я чуть улыбнулась, и моё отражение улыбнулось мне в ответ.
- Вот теперь ты видишь себя, – сказал Ферокс за моей спиной.
Он склонил голову и поцеловал меня в макушку. Я отвернулась от зеркала, и повернулась к дракону. Протянула руку, погладила его по щеке.
- Ферокс…
Как я ненавидела его, когда он только вошёл в мою жизнь. Как он стал дорог мне теперь.
- Ферокс, – я потянулась к нему, он наклонился, и я смогла обнять его за шею.
Он сжал мою талию, и выпрямился. Мои ноги оторвались от пола, но наши с драконом глаза оказались на одном уровне. Я запустила пальцы в его длинные чёрные волосы, и, подавшись вперед, поцеловала мужа в губы.
- Знаешь, чего я хочу? – спросила я, прерывая поцелуй.
- И чего же?
Я бросила взгляд в окно – там сгущались вечерние сумерки, скоро начнут зажигаться звёзды.
- Я хочу в полёт, – сказала я.
Ферокс удивленно приподнял брови, а потом понимающе улыбнулся.
* * *
Сидя на спине стремительно летящего чёрного дракона, я подставляла лицо встречному ветру, чувствовала, как он трепет мои волосы, одежду, перья в крыле, ласкает кожу. Я ощущала, как огромные крылья Ферокса рассекают воздух, как перекатываются мышцы под чёрной чешуёй, как изгибается, регулируя направление, длинный гибкий хвост. Я чувствовала движения дракона, как свои собственные.
А ещё, я чувствовала себя счастливой. Да, моя жизнь была полна боли и ужаса – как моих собственных, так и чужих. Мои миры жестоки, они ломают и перекраивают под себя, и если оказаться недостаточно сильной, чтобы пережить эти перемены – они уничтожат тебя. Я не строила иллюзий, что моя жизнь будет лёгкой – то, что сегодня удалось избежать крушения мира, не значит, что завтра не наступит какая-то новая угроза. И всё же – я была счастлива. Потому что я знала, пока у меня есть он – мой чёрный дракон, мой мужчина, мой Ферокс, пока у меня есть мои дети; пока есть те, кого я люблю – меня не сломать. Сила – это не только магия и личное могущество, сила – это внутренний стержень, позволяющий подняться после каждого падения. У кого-то этот стержень держится на упрямстве, гордыни или опыте. У меня – на любви. К моему мужу, к моим детям, к моим наполненным жестокостью мирам. Банально? Да! Чаще всего истина звучит именно, как банальность. Но от этого она не перестает быть истинной.
У меня есть они, а я есть у них. И мы будем жить. Мы – будем.
Конец