Похоронив мать и продав дом, Лобов перебрался на постоянное место жительство в город Елабугу.
***
Кортеж медленно двигался по центральной улице города. Вдруг, неожиданно для охраны, из подворотни появился мужчина, который на ходу, расстегнув свой плащ, достал из-под полы автомат и открыл стрельбу. Первая под огонь автомата попала автомашина с охраной. Джип резко вильнул в сторону и, проломив забор, уперся в дерево. Вслед за первым автоматчиком появился второй, который начал поливать свинцом, ехавшие по дороге автомашины. Люди, услышав автоматную стрельбу, стали разбегаться в разные стороны.
Пули, словно бумагу, прошивали металл автомашин и с визгом уносились дальше, ища новые жертвы. Лобов вовремя упал на пол автомашины и, закрыл голову руками.
– Гони! – громко закричал он, обращаясь к водителю
Раненый в грудь, водитель «Мерседеса» успел нажать на педаль газа. Машина, ударив левым крылом, стоявшую на дороге легковую автомашину, отбросила ее на одного из стрелявших людей и подмяла его под себя.
Второй автоматчик вытащил гранату и, сорвав чеку, швырнул ее в «Мерседес». Граната, ударившись о багажник автомашины, отлетела в сторону и взорвалась. Водитель сумел удержать автомашину на дороге, и она, словно птица, перелетев через небольшую яму, устремилась вперед. Свернув в переулок, автомобиль уткнулся в угол частного дома и остановился.
Лобов с трудом выбрался из покореженной автомашины.
– Что с вами, Анатолий Фомич? – поинтересовался у него охранник, увидев окровавленного шефа. – Вы весь в крови.
– Быстро собери всех ребят! – выкрикнул Лобов и скрылся в своем кабинете.
Открыв тайник сейф, он достал пистолет и положил его в ящик стола.
Анатолия била сильная нервная дрожь. Он попытался налить себе в стакан воды, но у него это не получилось. Вода струей потекла на пол и на его брюки.
– Убью! Всех перебью! – твердил он, пытаясь налить в стакан воду. – Они еще узнают, с кем связались!
Кое-как, налив полстакана воды, он выпил ее залпом. Он сел в кресло, стараясь успокоиться.
– Суки! Азиаты сраные! Всех закатаю в асфальт! – шептал он.
Дверь кабинета открылась, и в кабинет вошли ближайшие его соратники. Лобов внимательно посмотрел на них, ища в их глазах, огоньки преданности.
– Вот что, пацаны! Быстро найдите мне этого Максута или Мазгута, хрен его знает, как правильно – произнес он. – Переверните весь город, но через час он должен быть у меня в сторожке. Если не найдете, то можете вообще в городе не появляться. Вы поняли меня?
Ребята закивали головами.
– Слушай, Фомич! Что за дела? У нас пятеро жмуров и двое раненых. Объясни братве, что случилось?
– Еще раз гавкнешь, Пух, застрелю прямо здесь, в кабинете! – крикнул на него Лобов. – Прошло то время, когда я вам все жевал. Теперь нужно глотать, а не жевать, ты понял меня?
– А что не понять? Найти этого «урюка» и притащить к тебе в сторожку, – ответил Пух.
Ребята развернулись и направились к выходу.
– Батон! – что есть мочи, закричал Лобов, вслед им. – Погоди!
Дверь кабинета приоткрылась, и в проеме показалось широкое лицо молодого человека.
– Подгоняй «девятку», едим в сторожку! – приказал ему Лобов.
Анатолий снова открыл сейф, достал оттуда деньги, золотые изделия, несколько папок с бумагами. Все это он положил в кожаный портфель и, сунув пистолет за ремень брюк, направился к выходу. Остановившись у двери юристов, он коротко произнес:
– Я уехал. Меня нет, ни для кого. Решайте все вопросы самостоятельно. Ждите моих указаний.
Он чуть ли не бегом выскочил из офиса и сев в автомашину, выехал за пределы города.
***
Лобов сидел на заднем сиденье автомашины и отрешенно смотрел в окно, за которым мелькали деревья. Руки его мелко подрагивали. От его утреннего настроения, не осталось и следа. Достав из кармана брюк носовой платок, он старался оттереть на своем лице следы запекшейся крови. Однако, засохшая на воздухе кровь, плохо оттиралась сухим платком.
– Батон! У тебя есть в машине вода? – поинтересовался он у водителя. – Если есть, останови автомашину.
Водитель остановил автомашину и, открыв багажник автомашины, вытащил из него небольшую канистру с питьевой водой.
Анатолий Лобов вышел из автомашины и, сняв с себя грязный и заляпанный кровью пиджак, начал умываться. Он обтерся небольшим полотенцем и, взглянув на грязный и непригодный к носке пиджак, он швырнул его в придорожные кусты.
– Надо же, первый раз надел этот костюм и на тебе, выбрасывай. Три штуки долларов просто так выбросил на ветер.