И не было больше на поляне молодого юриста Сергея и красавицы хули-цзинь Насты. В снегу, испещренном кровавыми пятнами, рядом с трупом их жертвы, слились в единое целое два страшных зверя, рыча, повизгивая и поскуливая.
И загремел гром. И не ковшик старейшины, а само небо смывало с них кровь, благословляя и напутствуя.
Сергей сидел на размытом снегу, без одежды, но только сейчас зпочувствовав холод. Поднялся, стал собирать мокрые вещи, одеваться. Наста тоже поднялась. Смесь страха и недоумения на ее морде сменилась выражением какой-то страшной обреченности и тяжелейшего раздумья. Глаза были пустые, словно смотрели внутрь себя.
- Наста, что это было?
Лиса ничего не ответила, только дернула мокрой шкурой на спине. Подняла нож, стала свежевать тушу. Вынула печень, разделила на две половинки. Одну стала как-то механически есть сама, вторую положила на снег. Сергей подошел, взял, отрезал небольшой кусочек, попробовал, начал есть. Слабо прожаренное мясо он никогда не любил, что ж говорить о сырой печенке. Хотя человек, во рту не имевший ни крошки полтора дня, а до этого съевший половинку маленькой белки будет рад чему угодно. Но почему же кровь тогда он пил с таким наслаждением?
Также ничего не говоря, Наста начала плести что-то из больших еловых лап. Волокуши, догадался Сергей. Молча сложили куски туши оленя на волокуши, молча потащили. Позади на поляне вороны, громко крича и дерясь друг с другом, начали расклевывать внутренности и шкуру оленихи.
Тащили четыре дня. Наста молчала. Молча ела оленью строганину, дремала у костерка, тащила добычу дальше. Сергей не решался приставать к ней с вопросами, да и чувствовал, что ответа не получит. И также молча ел ту же строганину и так же дремал у костра. А потом впрягался в волокуши.
Зайдя в домик, Наста, не чистясь и не приводя себя в порядок, упала перед нетопленым камином и то ли задремала, то ли просто лежала с закрытыми глазами. Сергей разжег огонь. Наста подняла голову. Тень благодарности скользнула в ее глазах.
Сергею было жалко ее до слез, но как понять, что с ней происходит и как встряхнуть, чтобы вызвать на разговор, он не знал. Сел за компьютер, включил, но работать, конечно, не мог. Просто тупо смотрел на экран, не понимая, что видит. Сколько просидел ни о чем не думая, не помнил, похоже даже задремал.
Очнулся, когда Наста тронула его лапой:
- Я не пойду обратно. В смысле, в Чарду.
Обреченность на ее морде сменилась отрешенностью. Глаза были по-прежнему мертвые.
Сергей опешил:
- Почему?!
- Сер, ты понимаешь, что мы теперь пара?
- Ну да, конечно.
- Мы дали Клятву на крови жертвы. Само Небо нас омыло. Эта Клятва всем клятвам Клятва. Такое только в легендах было! Если я вернусь к себе, это значит, я ушла от тебя, значит, изменила тебе, предала Клятву. Я до дома еще не успею добраться, как мой Мир накажет меня, и накажет страшно. Да и не хочу я от тебя уходить! Лучше я останусь тут. Правда, тут я тоже умру, но не такой смертью. Ведь когда теряешь разум, это ведь как если просто засыпаешь? Правильно, Сер?
Она схватила лапами его руку:
- Сер, ты не подумай, я не боюсь боли. Но ведь если выбирать между жуткой смертью и просто сном, то лучше выбрать сон, так ведь, Сер?
Слезы лились из ее глаз.
- Тебе, конечно, трудно будет смотреть на мою смерть, но ты мужественный, ты выдержишь. Я долго думала, и так и этак. Я не хочу быть разодранной волками или сожранной заживо боргом или терять разум… Я хочу жить, хочу жить с тобой… Но если по-другому никак, то лучше здесь… И потом, тебе останется мое тело. Ты сможешь его выгуливать, купать, кормить, может оно даже не будет слишком безобразничать… Ведь ты же этого хотел, когда брал меня к себе домой… Ну вот… А весь этот год, пусть он будет как сон…
Наста горько плакала, все ее тело сотрясалось.
- И еще, Сер. Я, кажется, уже теряю рассудок. Тогда, когда ты держал этого чертова оленя, мне начало казаться, что я вижу не тебя… Нет, прости, конечно, тебя! Но не такого, какой ты есть, а как нарисовала Дашка - громадный, бурый, только уши целые… А когда ты взял меня, я от счастья ничего не соображала… Как бы ты мог превратиться в лиса?! Конечно, нет… Мне надо было оттолкнуть тебя, а я, наоборот, подставлялась… Вообразила, что оказались дома, в моем Мире. Что это Наста-прародительница обратила тебя! Сер, что со мной? Ты же не мог стать лисом? И откуда эти олени взялись здесь? Они тут точно не водятся. Но они, как две капли воды, похожи на наших… Они оттуда! Или они мне тоже показались? Может это просто молодые лоси?