В толпе вновь послышались удовлетворённые голоса, но староста всё не унимался.
— А за тебя, пропащего, может кто-нибудь спохватиться в граде? У тебя должны быть какие-нибудь там знакомые, твои родственники, или родственники жены. Как тебя по отцу звать?
— Нет отца, — уверенно ответил Ведар. — По странному совпадению, и я, и моя супруга давно осиротели. Поэтому нет родных.
Староста прищурился, смерив Ведара подозрительным взглядом. Все ответы зелейника давно убедили селян в его искренности, только дотошный старик упрямился.
— А знают ли тебя там вообще? — голос прозвучал так твёрдо, что в толпе резко воцарилась тишина.
Ведар кивнул:
— Знают.
— Что ж, тогда ничего страшного, если я отправлю князю письмо, в котором опишу всё с тобой случившееся.
— Но я не настолько известен, чтоб меня знал сам князь, — заметил Ведар.
— Ну, на тебя же разбойники напали. А о новых шайках нужно сообщать… Или никаких разбойников не было вовсе?
Ведар почувствовал, как земля уходила у него из-под ног, а новая ложь не приходила на ум. Под бдительным взглядом Ведар всё больше терял самообладание, но тут прозвучал спасительный голос покровительницы.
— Гро́збор, зачем ты давишь на этого человека?
— Прошу вашего прощения, покровительница Влария, но очевидно же, что он лжец! В нашем округе не водится никаких разбойничьих шаек.
— Да! Зато оборотни клана Мо́ры по лесу разгуливают — выкрикнул кто-то из толпы. И за этим восклицанием последовали другие:
— Точно! Вот они и напали-то!
— Никаких разбойников-та и нет – всех пожрали! И теперь на мирный люд нападают.
— Давно с этими волками разобраться надо!
— Тишина! — выкрикнул Грозбор. И когда его приказ исполнился, он продолжил. — Мы живём в тяжёлое время, поэтому незнакомцев принято проверять тщательно. Откуда нам знать, что он не сбежавший колдун?
Люди снова стали перешёптываться. Понимая, что медлить с ответом нельзя, Ведар как можно громче проговорил:
— Будь я колдуном, то не пошёл бы в деревню, где власть имеет великий Зодчий!
— Звучит убедительно, — ответила покровительница. — Ты бы поставил свою жизнь и жизнь своего сына под угрозу.
— Кхм, говоря о мальчишке… А вы уверены, что он его не украл или что-то в этом роде? — сказал староста.
— Да сын это, — резко заявила Альгиз и приподняла растерянного Огнедара, посадив его у себя на руках. — Лицо один в один, убедитесь сами.
— А что насчёт волос?
— В роду его матери были рыжие… — проговорил Ведар, надеясь, что его ответ не станет поводом для новых подозрений.
Но к его же неожиданности покровительница вдруг повелительно подняла руку ладонью к толпе:
— Достаточно. Грозбор, как хочешь, но я верю этому человеку. К тому же, нам бы пригодились знатоки целебных трав. Я даю своё благословение на его поселение здесь.
Грозбор возразить ничего не смог. Он лишь вздохнул, поник головой, произнеся:
— Не смею возразить решению нашей покровительницы, — после чего он поднял взгляд на зелейника. — Работай на благо общине исправно и живи здесь, как дома…
И, казалось, вече завершилось. Ведар облегчённо выдохнул и подошёл к Альгиз, чтобы взять на руки своего ребёнка, как староста вновь окликнул его и заговорил:
— Но учти, Ведар, мой взгляд всегда будет направлен на тебя.
***
Медок вновь остановился. Он смотрел на то, как Финист дожевывал пищу. Поднос с обедом оказался почти пустым, осталось только несколько кусочков мяса и немного икры. Князь взял поднос и положил его перед кошачьей мордой.
— Заслужил, сказочник.
Медок несколько раз моргнул, таращась на резко подобревшего юношу.
— И какая часть истории тебе сердце вдруг растопило? — сказал он и выхватил мясо из тарелки, пока угощение не отняли. Князь же наблюдал за бахарем, поглощавшим пищу совсем, как обычный кот.
— На пирах сказителей и певцов всегда угощают или выпивкой, или едой. Так что, прими это за награду.