— Зачем кому-то следить за нами и прятаться, если не желает нам зла?
— Не знаю, — пожал он плечами. Потом его взгляд перешёл на фонарь. Он шёпотом проговорил:
— Свеча догорает. Тебе пора возвращаться.
Скоро мальчишки выбрались из леса. Опушку, где находилась их деревня, освещала белая луна. В окнах дома Зари горел тёплый, жёлтый свет – родители ждали его возвращения и не тушили свечи. Такой же свет горел в жилище зелейника – значит и отец Огнедара не спал. Со стороны дома охотника послышался лай. Почти летя над травой, к мальчишкам неслась мощная, радостная зверюга. Оказавшись рядом, пёс поднялся на задние лапы и повалился брюхом на Зарю, — тот едва устоял на ногах.
— Шмель! Ты за мной пришёл? — проговорил мальчик, крепко обняв пса за толстую шею, а потом взъерошил рукой бурую, косматую шерсть. — Похоже, меня заждались и послали Шмеля навстречу, — сказал Заря другу.
Огнедар понимающе кивнул. Попрощавшись до завтра, они разошлись. Огнедар направился к своему дому, держа фонарь в руке. Заря же без всякого света хорошо видел ночью и без труда мог найти дорогу к своему двору.
Приблизившись к жилью, Огнедар направился не ко входу, а к тылу избы. Он опять задержался и не хотел попадаться на глаза отцу. Но ставни окон оказались плотно заперты изнутри, и пробраться тайком не получилось. Пришлось идти к крыльцу. Пройдя через сени, он отворил дверцу и мышкой проскочил внутрь главной комнаты. В доме было теплее, чем снаружи – всё из-за жара печи, располагавшейся в самом конце, около входа в другую комнатушку. Но печь была закрыта металлической заслонкой, чтобы горящие внутри неё угли ненароком не выпали. Комнату освещало всего несколько свечей, горящих в настенных подсвечниках, — от этого было не сильно светло. Ближе к окну, выходящим в глубину леса, стоял стол и две совсем новые скамьи, из свежего дерева. Все полочки и шкаф у печи были забиты едой, зельями и приправами. У каждого окна висели веники из засушенных растений. Рядом с выходом находился рабочий стол зелейника, заставленный мисочками, полными порошков, трав, корешков и даже грибов. На этом столе был небольшой котелок на горелке, в которой поджигались свечи. Стоило Огнедару вдохнуть, как он почувствовал горьковато-пряный запах душицы. Зелья да снадобья варились каждый день, и потому в доме постоянно чем-то пахло. Тем времен Ведар растолочивал что-то в миске, казалось, полностью увлечённый процессом. Не желая лишний раз его отвлекать, Огнедар стал красться мимо в соседнюю комнату.
— Даренька, а чего ты опять так поздно? — спокойно обратился к сыну зелейник, даже не повернулся к нему.
Застыв на месте, Огнедар неуверенно начал:
— Так я же… С Зарёй гулял.
— Ну, это я и без того понял, — ответил зелейник. — Но почему опять так поздно?
— Так он же раньше не может выйти… — продолжал Огнедар.
Но отец уточнил:
— Он не может выйти до сумерек, пока время властвования солнца не истечёт, и ему не придётся опасаться его лучей. А сейчас уже за полночь. Можно было вернуться и пораньше, а не допоздна оставаться. Ты же понимаешь, как в лесу ночью опасно. Там дикие звери бродят, особенно ночные хищники! И духам легче подобраться к такому…чересчур самоуверенному ребёнку… — Ведар всё говорил и говорил нравоучения, такие привычные его сыну, пока ребёнок не вздохнул томно.
— Ты думаешь я из вредности так? — отец, облокотившись на стол, не отводил пристального взгляда от Огнедара. — И, похоже, ты совсем не понимаешь, как этот мир устроен.
Но на лице мальчишки всплыла насмешка. Он был уверен, что отец недооценивает его. Ведар тяжело перевёл дух, поняв, что до сына ему будет достучаться очень тяжело.
— Сегодня ко мне заходил Грозбор, — начал он. Взгляд Огнедара снова стал недовольным. — Он очень обеспокоен твоим поведением. Говорит, что ты нарочно избегаешь других ребят…
— Как я могу общаться с теми, кто оскорбляет моего друга? — отрезал Огнедар.
— Я не настаиваю… — продолжал Ведар. — Совсем нет, ибо тут решать тебе. Но зачем ты нагрубил Грозбору?
— Он пришёл на это жаловаться? — голос мальчишки едва не сорвался от смеха.
— Дар! Он главный в деревне! Ты хоть немного головой своей думаешь? — прикрикнул Ведар. — Тебе так нужен во врагах староста? Мне вот точно нет…