— С тех пор, как я впервые увидел этого подвижника, я хотел доложить вам, что это Тадакосо, но он чрезвычайно стеснялся своего положения и твердил: «Пусть никто не знает, что я ещё живу в этом мире» — поэтому я до сих пор ничего вам не сказал, — проговорил Масаёри.
Император, бесконечно огорчённый, велел Тадакосо подняться к нему.
— Все эти годы, вплоть до сего времени, не было дня, чтобы я не думал о том, что ты исчез. Почему же ты таким странным образом погубил себя? — спросил он.
— Я скрылся в горах вот почему. Отец всегда говорил мне: «Если ты даже поразишь меня мечом, я не буду обвинять тебя». Но как-то однажды отец мой был болен и не появлялся в императорском дворце. Я отправился домой, не получив на это разрешения, и неожиданно для себя увидел, что отец сердит на меня. «Нет преступления страшнее, чем причинять вред родителю», — сказал он. Душа моя пришла в смятение, я фазу же покинул мир, стал жить в лесах и горах, общаться с медведями и волками. Я питался плодами деревьев и сосновой хвоей, одевался в листья, древесную кору, мох. Так я жил все эти годы, — рассказывал Тадакосо, проливая кровавые слёзы.
Император слушал с глубокой печалью, затем произнёс:
— Что толку сокрушаться о прошлом! Отныне ты всегда будешь со мной, будешь за меня молиться. Всё это время ты был жив, но я отыскать тебя не мог!
И император сложил:
— Из глубокой долины
Наконец перед нами
Облако показалось.
Почему ж до сих пор
В горах его не находили?[453]
Тадакосо ответил на это:
— Лучезарное небо покинув,
Средь горных хребтов
Облако скрылось.
Нет долины такой
Где бы сердце его не страдало.[454]
Принц Сикибукё сложил:
— Облака всё небо покрыли.
Осенний туман
Горы окутал.
Кто думал, что поднимешься ты
Со дна глубокой долины?
Принц Накацукасакё произнёс:
— С высокого неба
Спускается облако
В тёмные горы.
Не утратило веры оно, что там
Найдёт пик высокий.[455]
Правый министр Тадамаса сложил:
— Войдёшь в эти горы,
И чёрной станет одежда.
Не напрасно прозвали
Тёмной тебя,
Высокая круча![456]
Левый генерал Масаёри сложил:
— Кто может подумать,
Что облако это
Белым было когда-то
И с ветром носилось
В небесном просторе?[457]
Пир окончился на рассвете.
Таким образом, когда отрёкшийся от престола император находился в Фукиагэ, много было устроено различных развлечений. Покидая взморье, император взял с собой в столицу Судзуси. Танэмацу приготовил в дорогу сановникам и принцам коробы с одеждой, лошадей, походную кухню. На пути в столицу придворные устраивали разнообразные утончённые развлечения.
* * *Когда отрёкшийся от престола император возвратился из провинции Ки, он получил приглашение от царствующего императора полюбоваться алыми листьями клёнов в Саду божественного источника, Синсэн.
Правый генерал Канэмаса сказал по этому поводу госпоже с Третьего проспекта:
— Вместе с отрёкшимся от престола императором из провинции Ки приехал Минамото. В Сад божественного источника изволят отправиться император и отрёкшийся от престола император. Там, конечно же, будут исполнять музыку. И Накатада тоже должен будет играть на кото. Если так, то мне хотелось бы, чтобы он своей игрой затмил всех других. Может быть, дать ему один из инструментов, которые, по твоим словам, пока никому нельзя показывать?
— Мой отец никому эти кото не показывал, и если я выставлю их перед всеми, я нарушу завет, — не соглашалась она.
— Если Накатада один только раз публично поиграет на этом удивительном инструменте ‹…› — настаивал Канэмаса. — Согласись только, и тогда вряд ли чьё-нибудь музыкальное исполнение прошлого и будущего сравнится с его игрой.
В конце концов генерал получил от жены «нан-фу» и взял его с собой, отправляясь в сад в свите императора.
Отрёкшийся от престола император прибыл в сад. В выезде в сад принимали участие все, кто был чем-то известен, с особым тщанием для этого случая избрали литераторов. Император Сага, между прочим, рассказал:
— Мне твердили, что существует какое-то совершенно удивительное место, я захотел увидеть его своими глазами и отправился туда, в усадьбу Судзуси. И действительно, то, что я увидел, ни на что в мире не похоже. Я решил, что нельзя оставлять этого молодого человека жить там в неизвестности, и взял его с собой в столицу. Дайте ему ранг, позволяющий входить во дворец[458], и держите его при себе.
— Так я и сделаю, — сказал император.