— Заткнись, — велел Джонатан. — Прекрати скулить.
Этот разговор впоследствии повторялся так часто, что Вивьен чувствовала, он может стать призраком времени. Тем временем они увидели круглую площадь, на которой стояло здание с золотым куполом под названием Года, а затем вышли на мост из фарфора, похожий на чайную чашку. К тому же он был расписан цветами, что еще больше напомнило Вивьен чайную чашку. Однако роспись потерлась и исцарапалась, а местами на мосту откололись кусочки. Он вел в парк под названием Долгие Часы, где они увидели знаменитые Маятниковые сады. Вивьен нашла их завораживающими. Но Сэм стоял, хмуро глядя на выбрасывающие высоко в небо воду фонтаны и на маленькие каменные островки с нарциссами, тюльпанами и ирисами, медленно вращающимися в водяной пыли.
— Осталось только девятнадцать островков, — сообщил он. — Еще два упали.
— Как это сделано? — спросила Вивьен. — Как цветы держатся в воздухе?
— Никто не знает, — ответил Джонатан. — Говорят, их изобрел Фабер Джон. Это одно из самых старых мест в городе.
— Поэтому оно разваливается, — уныло произнес Сэм.
— О, прекрати быть таким депрессивным! — рявкнул на него Джонатан.
— Не могу, — вздохнул Сэм. — У меня настроение дождливой недели. Это же не тебя пороли до завтрака!
Джонатан тоже вздохнул:
— Пошли купим сливочное пирожное.
Лицо Сэма просветлело. Всё его тело изменилось.
— Йехууу! Вперед! — закричал он и галопом помчался обратно на площадь Эры.
Джонатан и Вивьен поспешили за ним — по узким каменным улицам, сквозь призраков времени и мимо большого количества странно одетых туристов.
— Он знает, как добиться, чего хочет, — раздраженно выдохнул Джонатан.
«Вот уж в самом деле: чья бы корова мычала, а твоя бы молчала!» — подумала Вивьен и спросила:
— Сколько ему лет?
— Восемь! — ответил Джонатан на коротком неприязненном выдохе. — Порой мне хочется не быть приклеенным к нему. Но он единственный человек близкого мне возраста на Закрытии Времени.
Сэм промчался прямо к стеклянному зданию на площади Эры и пронесся вдоль аркады стеклянных колонн, пока не добрался до места, где были выставлены столы. Он плюхнулся за стол с видом между двух громадных зеленоватых колонн и гордо сидел в ожидании обслуживания. Вивьен села рядом с ним, глядя, как туристы проходят по площади и толпятся в центре, чтобы посмотреть на Камень Фабера Джона. Другие туристы сидели за столами или входили и выходили из богатого вида магазинов под аркадой. Вивьен никогда в жизни не видела столько своеобразных одежд и странных причесок. А вокруг нее тараторили странные языки.
— Город Времени во многом зависит от туристического бизнеса, — сообщил Джонатан.
— Откуда они? — спросила Вивьен.
— Из всех Фиксированных эпох, — ответил повеселевший Сэм. — Сто тысяч лет их времен.
— Существует тур каждые десять лет в каждом столетии, за исключением того времени, когда идет война, — сказал Джонатан. — Его организовывают консулы Времени. Патруль Времени проверяет каждого, кто хочет прийти, но на самом деле прийти может почти любой.
— Сколько стоит тур? — спросила Вивьен.
Но тут подошла официантка, чтобы взять у них заказ — веселая девушка в отделанной оборками розовой пижаме, которая явно хорошо знала Джонатана и Сэма.
— Привет, ребята, — поздоровалась она. — Сколько сливочных пирожных сегодня?
— Три, пожалуйста, — ответил Джонатан.
— Только три? — переспросила официантка. — Полторы единицы в таком случае. Номера?
— Мне не положен номер, — сказал Сэм.
— Я знаю насчет тебя. Я имею в виду твоих друзей.
— Я плачу, — сказал Джонатан и перечислил ряд цифр.
— Да, но есть ли у тебя кредит? Покажи.
Джонатан нажал на одну из кнопок на своем поясе и протянул руку с рядом значков, светящихся на ладони. Официантка посмотрела, кивнула и нажала кнопки на таком же розовом, как пижама, поясе.
— Надо будет, чтобы Элио пополнил мой кредит, — сказал Джонатан, когда официантка ушла. — Я разорюсь, платя за всё. Сэму не полагается кредита вовсе. Когда ему дали его первый пояс, он разобрал его и изменил размеры кредита. Потом он истратил целое состояние на сливочные пирожные.
— Тысяча единиц за два дня, — счастливо произнес Сэм.
— Единица — это сколько? — спросила Вивьен.
— Эм… около двух ваших фунтов, — ответил Джонатан.
Вивьен подавилась воздухом.
— Тебе плохо не было?
— Всю ночь, — весело ответил Сэм. — Оно того стоило. Я сливочно-пирожный наркоман, — его лицо просветлело, когда он увидел возвращающуюся официантку. — Вот и они! Йухуу!