— Тихо, Сэм. Зашнуруй ботинки, — говорил учитель каждый раз, когда Вивьен нарушала этим порядок.
В каком-то смысле он был прав. Весь остальной беспорядок производил Сэм, рассказывавший о призраках времени. Но Вивьен из-за этого становилось стыдно. К концу утра, когда учитель собрал их работы, нажав на кнопку, после чего то, что они написали, исчезло с белых квадратов и выстроилось в ряд на пустой раме его стола, Вивьен чувствовала себя ужасно подавленной.
Обед поднял ей настроение. Они пришли в длинную комнату, обставленную автоматами — такими же как в комнате Джонатана, только их пинать приходилось реже. Автомат выдавал каждому ребенку по четыре блюда. Они всегда распознавали, если попытаться сжульничать и получить больше. Даже Сэм не мог заставить их дать ему больше четырех сливочных пирожных. После этого садились за длинные столы, чтобы поесть.
Вивьен была новенькая, и к тому же Ли, и поэтому ею очень интересовались. Вокруг нее собралась толпа. К этому времени Вивьен так привыкла притворяться кузиной Вивьен Ли, что почти забыла, что это неправда. Она рассказала, как только что прибыла из века двадцать, из Второй Мировой войны. Это вызвало еще больший интерес, и толпа увеличилась. Большинство детей никогда не были в истории и хотели узнать, каково это.
Отвечая на их вопросы, Вивьен осмотрела комнату, и удивилась, как мало детей в Городе Времени. Конечно, это была большая школа. Но все дети — от крошечных, гораздо меньше Сэма, до почти взрослых, на голову выше Джонатана, — поместились в длинной обеденной комнате. Когда она спросила, ей сказали, что Продолжительность — единственная школа в Городе. Больше половины детей каждый день приезжали на лодках или на кораблях на воздушной подушке из ферм в сельской местности. Вивьен это казалось ужасно странным после переполненных школ в Лондоне. Она рассказала о них, и дети были поражены тем, что один учитель может одновременно заниматься с тридцатью детьми.
— Как он может одновременно держать в голове тридцать наборов мозговых ритмов? — спросил кто-то. — Расскажи о войне. Она как Войны Разума или шумная как Захват Новой Зеландии?
— Во время сражений бегают вверх-вниз по улицам? — захотел узнать кто-то еще.
Вивьен попыталась объяснить, что когда две страны сражаются друг с другом, они обычно делают это не на улицах, если только армия одной страны не оккупирует другую. После этого ей пришлось объяснять, что такое оккупация.
— Имеешь в виду, как если бы все туристы с криками поднялись по реке Время, чтобы убить людей в Городе Времени? — расстроенно спросила маленькая девочка.
Пока Вивьен пыталась решить, подходящее ли это сравнение, сквозь толпу протолкался Джонатан и громко сказал ей на ухо:
— Тебе пришло сообщение. Оно на твоем поясе.
— Где? Как? — спросила Вивьен.
— Нажми на вот эту кнопку, — услужливо подсказали все разом.
Вивьен нажала, и на столе перед ней появилось зеленое письмо:
«Отдел Хэйкона Виландера — В.С. Ли,
Явиться для индивидуального обучения с Дж. Л. Уокером в 13.00 ровно».
Под ним находилось второе сообщение:
«Продолжительность подтверждает назначение. Ф.Т. Данарио, директор».
— Это правда? — спросила она Джонатана. — Не шутка?
Она просто не могла представить, что кто-то столь значительный и ученый, как доктор Виландер, может хотя бы помнить о ее существовании, не говоря уже о том, чтобы пожелать обучать ее.
Джонатан нажал кнопку на своем поясе. Еще одно сообщение появилось рядом с ее:
«Х. Виландер — Дж. Уокеру. Глупый ребенок В. Ли не отвечает. Приведи ее с собой в 13.00».
— Он кажется сердитым, — сказал кто-то.
— Большей частью он такой и есть, — ответил Джонатан.
Многие пылко заверили, что лучше бы учились у Билиуса Энкиана. Из всего сказанного Вивьен сделала вывод, что, начиная с десятилетнего возраста, все ходили к индивидуальному наставнику. Доктора Виландера считали одним из самых худших.
— Да, но нам надо идти, иначе мы будем съедены, — сказал Джонатан.
Согласно часам на поясе Вивьен, они покинули Продолжительность в 12.36. Джонатан по-прежнему думал о танцующем призраке времени.