Ой, как всем стало смешно!
Юноши собрались жениться?
Ой, как всем стало смешно!
Ах-ах-ах!..
К ночи загремел барабанчик, призывая всех собраться на площадке под изображением Лебедя. В середину круга вошел Ахин. На нем был головной убор из перьев Лебедя. По всему телу висели ожерелья из зубов убитых зверей. В руках Ахина — жезл из кости, кончающийся изображением Лебедя.
Наступила тишина, нарушаемая только треском горящих сучьев. Ахин подозвал одного из юношей. Тот вошел в круг и упал перед вождем на колени. Коснувшись головы юноши концом жезла, Ахин сказал:
— Встань, люди стойбища приняли молодого охотника в Род. Забудь свою кличку — молодой охотник больше не Прынка. Род дает человеку имя — молодой охотник будет называться Игна, что значит: «длинный». Согласны люди, чтобы молодой охотник носил это имя?
В ответ понеслись возгласы:
— Игна!.. Игна!.. Игна!..
Следующего юношу, того, что принес рыбу, назвали Линха, что значило: «хитрый», третьего же, смуглого и горбоносого, — Керс.
— Юноша силен и ловок, — сказал ему Ахин, — юноша стал хорошим охотником. Только никто не слыхал от юноши ласкового слова, даже мать. Молодого охотника будут звать Керс, что значит: «жестокий».
Гул одобрения подтвердил и эти имена.
Когда дали имя четвертому, — а это был Вырка, — начался смех. Ахин назвал юношу Вдуласом, что значило: «сделанный из глины». Сородичи и гости смеялись долго: вождь стойбища умел давать имена, недаром его самого звали Ахином.
Когда Ахин вызвал Чифку, наступила тишина: людям хотелось услышать, какое имя вождь даст победителю всех состязаний.
— Люди стойбища Лебедя! — начал вождь. — Юноша доказал всем, что обладает силой и ловкостью. Но больше всего у юноши смелости. Люди стойбища Лебедя, назовем молодого охотника Манко, что значит: «смелый».
Гул одобрения пронесся среди собравшихся. Затем люди начали кричать:
— Пусть молодой охотник зовется Манко Смелый!..
— Встань, молодой охотник, — торжественно произнес Ахин, — люди стойбища приняли молодого охотника в свой Род!
Ахину принесли головной убор из перьев Лебедя. Вождь поднял его над головой, словно прося у сородичей разрешения. Затем он надел убор на голову Манко. Такой награды удостаивался только победитель всех испытаний.
Сердце молодого охотника усиленно забилось, а на глазах выступили слезы. Но ни одним движением Манко не выдал своих чувств — он теперь был уже взрослым мужчиной.
В заключение Ахин сказал:
— Молодые охотники стойбища стали полноправными членами своего Рода. Будьте всегда смелыми и мужественными! Приносите в стойбище хорошую добычу! Будьте терпеливыми со стариками и ласковыми с женщинами! Любите детей! В своем племени никогда никого не обманывайте. Чтите Древние Вести! Пусть стойбище всегда будет домом молодых охотников! Пусть племя объединяет молодых охотников!
В благородном порыве пятеро молодых охотников издали клич Лебедя. Подскочив к Ахину, они подняли его на руки. Сородичи и гости вновь разразились громкими криками.
Едва молодые охотники поставили Ахина на землю, как раздался чей-то задорный голос:
— Пусть Манко покажет пляску охотников Рода Лебедя!
Со всех сторон подхватили:
— Манко, покажи пляску Лебедя!
— Посмотрим, как у Манко это получается!
Мальчиком, а затем подростком, Манко не раз видел, как взрослые плясали эту пляску. Манко старался им подражать. Он знал, что во время праздника приобщения юноши впервые могут принять участие в этой пляске. Но Манко никогда не думал, что именно ему, а не взрослому охотнику велят начать ее. Такой чести не удостаивался ни один юноша, — у молодого охотника закружилась голова.
— Начни пляску, Манко! — услышал он голос Ахина.
Быстрым шагом молодой охотник вошел в середину круга. И в это мгновение раздался тот же задорный голос:
— Девушки, смотрите на Манко, хорошенько смотрите!
Одна из девушек уже давно не сводила глаз с Манко. Она была родом из стойбища Коршуна; звали ее Лайда, что значило: «поляна в лесу».
Войдя в круг, Манко весь преобразился. Это был уже не юноша, веселящийся на родовом празднике, а охотник, высматривающий в лесу добычу. Охотник быстро озирается по сторонам, каждый мускул у него напряжен. Вот зверь замечен. Кто это? Сам Манко показывает, что это может быть олень, мотающий головой, когда в рогах у него застряла сломанная ветка, или гордый Чана, важно шествующий по лесу, или свирепый, но часто бывающий смешным Уккан, отмахивающийся от жалящих его пчел. При виде зверя охотник радуется — вот какую добычу принесет он в стойбище! Манко начинает прыгать из стороны в сторону; этим он показывает, как бьется от радости в его груди сердце. Высоко подпрыгивая, он переворачивается в воздухе; став на ноги, он кидается в обратную сторону — это значит, что зверю его не перехитрить, не напасть сзади — охотник все видит. Затем Манко подкрадывается к выслеженному зверю — сколько силы и ловкости в его движениях! Взмах копья — зверь поражен насмерть. И опять сам Манко изображает, как зверь пытается уползти в чащу. Но у зверя уже не хватает сил… Начинается торжество охотника! Манко носится по кругу, потрясая воображаемым оружием, он делает громадные прыжки и вдруг разом замирает…
Понеслись восторженные возгласы, и Манко спокойно отошел в сторону. Он нисколько не устал, только ярче засверкали при свете костра его глаза.
Сразу же в круг вбежали Игна, Керс, Линха и даже Вдулас. Они тоже изображали охоту на зверя; у них это тоже получалось неплохо.
Постепенно в танце принимало участие все больше и больше охотников. Уже трудно было проследить, что каждый из них делает. Наконец в круг снова вбежал Манко. Издав клич Лебедя, он закружился на одном месте…
Стоявшие кругом запели:
Мы — люди Берегового Племени.
Наш Род начался от Лебедя!
Мы ловим рыбу и охотимся,
Живем в своих землянках!
У нас ласковые жены.
Наши дети — радость стойбища!
Лебедь был нашим предком —
Мы все происходим от Лебедя!
Мы — люди Берегового Племени,
Наш Род начался от Лебедя!
Когда пляска кончилась, молодых охотников повели в новую землянку. Впереди шел самый старый человек стойбища; звали его Мехред. Он первым должен был развести огонь в очаге.
В новой землянке молодым охотникам дали выпить веселящего напитка. Он им понравился. Вскоре Игна, Керс, Линха и Вдулас настолько опьянели, что не могли больше стоять на ногах. Манко, который только попробовал веселящий напиток, с насмешкой смотрел на своих сверстников. Когда же они свалились на шкуры и начали храпеть, Манко тихо выскользнул из землянки.
Скинув в своей землянке убор из перьев Лебедя и тяжелые ожерелья, вождь стойбища направился к Красным Утесам. Сюда Ахин уходил, когда ему хотелось остаться одному.
Ахин опустился на камень. Кругом на сглаженной водой и ветрами поверхности скал были выбиты изображения рыб, птиц, зверей, всевозможные фигурки людей с оружием в руках, людей на лыжах, людей в челнах и во время охоты, людей со звериными головами или животных с чертами людей. Все это сплеталось в различные сцены, смысл которых, как люди Берегового племени ни старались, понять уже не могли. Поэтому они боялись этого места, считая его обиталищем духов.
Подражая тому, что делали предки, Ахин сам выбивал изображения. Он располагал их в строгом порядке, рассказывая о событиях, происходящих в стойбище племени. Это была каменная летопись людей Берегового Племени.
Ахин не знал, что пройдет немало времени и пришедшие на побережье Широкой Воды новые люди будут так же ломать голову над его изображениями, как происходило это теперь с людьми Берегового Племени.
Выбрав скалу, на которой еще ничего не было, Ахин принялся за работу. Он изобразил на гладкой поверхности группу людей, собравшихся посреди стойбища. Между людьми стоял молодой охотник в головном уборе из перьев Лебедя, Ахин так его и изобразил — полулебедем-получеловеком.