Домовушка с фонариком шел впереди. Ворон сидел у него на плече, я плелся сзади. Плелся, потому что Домовушка в своей двуногой форме ходил гораздо медленнее, чем я на четырех лапах, а обгонять его мне не хотелось. Некоторое время фонарик горел довольно тускло, потому что за нашими спинами виднелся светлый прямоугольник открытой двери шкафа. Потом тропа резко свернула, и фонарик стал гореть ярче. В его свете блеснули глянцевые иглы новогодней нашей елки.
Здесь тропа или, скорее, коридор, ограниченный стеллажами, раздваивался. На стеллажах громоздились кульки, мешки, свертки, грудами лежали бумаги и валялась всякая всячина: поломанные стулья и табуретки, старые игрушки, часы без стрелок и иной хлам, каким обрастает человеческое жилье за добрую сотню лет. А вот пыли на всем этом не было, деревянные игрушки, даже и облупившиеся, поблескивали лакированными бочкaми, поблескивало и стекло часов, а на обложках старых книжек я даже различал буквы заголовков.
Ворон скомандовал:
- Направо! - но каркнул не очень громко, вполголоса. Темнота и тишина, царившие здесь, действовали угнетающе даже на него. А меня очень бодрило ощущение обхватившей мой живот веревки.
Мы свернули направо, потом еще раз направо, потом ступеньками вниз, потом наш путь пересек широкий коридор. Образовывавшие его стеллажи были пусты.
- Странно, - сказал Ворон. - Здесь должно быть много бумаг, все Бабушкины архивы.
- Заплутали! - завопил Домовушка, роняя фонарик. Фонарик мигнул и погас. - Как есть, заплутали!
- Ничего не заплутали, а кто-то спер Бабушкин архив, - буркнул Ворон. Употребление им нелитературного и грубого слова "спер" доказывало, что он в растерянности, и что мы, кажется, в самом деле заблудились.
Говорят, коты видят в темноте. Это не совсем так.
Действительно, при очень слабом освещении, безлунной ночью или в неосвещенной комнате я вижу прекрасно. Но здесь, в кромешной тьме, я не видел ничего, а движения своих спутников угадывал по шороху. Шелест крыльев Ворона, а потом легкий топоток его лап указал мне, что Ворон слетел с плеча Домовушки и приземлился на пол. Шуршание Домовушкиной одежды, очень слабое шуршание, вы бы в жизни не услышали! - подсказало мне, что Домовушка нагнулся. Негромкое пошлепывание его ладошек, а затем едва слышные щелчки заставили подумать о поисках фонарика и последующей попытке зажечь лампочку.
О, горе! Лампочка не зажигалась! Как видно, батарейки сели.
Мне стало очень не по себе.
Но я взял себя в руки, то есть (в моем случае) в лапы и сказал:
- Надо быть предусмотрительнее. Про веревку мы не забыли, а вот батарейки поменять…
- Сей миг, Коток, сей миг слетаю! - залопотал Домовушка. - Вишь, ладно-то как, что веревочку прихватили!..
Он зашуршал в темноте, заелозил, а потом кто-то ткнул меня в бок.
- Ой! - одновременно выкрикнули мы.
- Предупреждать надо, - недовольно мявкнул я, - а то я инфаркт могу получить. Миокарда.
- Уф, это ты, Коток, - дрожащим голосом произнес Домовушка, - напужал! Однако же дай я тебя обойду…
- Зачем? - спросил я.
- Ну дык ведь как же инако я к выходу-то проберусь? Я-то вслед за Вороновичем, а ты за мной позади, так и…
Домовушка нашарил на моем боку веревку и пытался найти что-то еще.
- Щекотно, - сказал я. - И я никак не пойму, что ты ищешь.
- Где она, веревочка эта вот, далее выходит.
- А она не выходит, я свободный конец под брюхо заправил, чтобы не болтался.
- Нa что? Ея надо было к полочке прикрепить, там я скобочку приделал для такой надобности, - рыдающим шепотом возопил Домовушка. - Нa что ты ее к себе-то привязал?
- Чтобы ты меня в случае чего вытащил, - объяснил я бестолковому созданию. - Если я вдруг провалюсь в какое-нибудь соседнее измерение. Ну, или тебя тащить - если ты вдруг провалишься. Как альпинисты в связке.
- Да кто ж в них, в эти изверения, проваливается-то? - возмутился Домовушка. - В изверения забредают - на то-то веревочка и нужна, чтобы выбраться!
- А мне откуда это должно быть известно? - в свою очередь возмутился я. - Это ты у нас в шкафу частый гость, а я всего-то два раза здесь побывал, да и то у выхода только! Почему же ты свой конец не закрепил за скобочку?
- Тихо тут, расшумелись! - прикрикнул, то есть прикаркнул, Ворон. - Давайте, поторапливайтесь!
- Так ведь темно-то как, и не взглянешь, куда ступать! - запротестовал Домовушка. - Как бы мне кости не переломать, твое преминистерство! А в таракана перекинуться боязно - не ровен час наступит кто. Опять же тормозок со снедью для дитяти мне в тараканьем обличье не осилить…