Даже Петух.
Кроме Домовушки — его инстинкт всеобщего кормильца спас его от растерянности.
Домовушка деловито подхватил Егора под мышки, усадил на лавку. Подвязал полотенцем вместо салфетки, поставил перед мальчиком кружку молока и стал крошить туда хлеб.
— Я кусать буду, я умею, — сказал мальчик. — Я уже большой. А ты тетя или дядя?
— Домовой я, — сказал Домовушка и сунул мальчику в руку ложку.
Мальчик зачерпнул крошево, сунул в рот, прожевал, проглотил и заметно подрос.
Я сглотнул.
Пес коротко взвыл.
Ворон закрыл клюв и почесал лоб кончиком крыла.
Домовушка между тем хлопотал вокруг Лёни, прыская на нее водой, тормоша и похлопывая по щекам. Лёня несколько раз приходила в себя, но, увидев сына, снова теряла сознание. И было от чего. С каждой проглоченной порцией мальчик рос, причем рос не постепенно, а рывками, увеличиваясь от глотка к глотку.
Наконец, Ворон стряхнул с себя оцепенение и взял руководство ситуацией в свои руки. То есть лапы. То есть крылья.
— Ребенка надо удалить из квартиры, — каркнул он отрывисто. — Немедленно, чтобы затормозить это спонтанное взросление.
— Куда, позволь спросить? — мурлыкнул я. — На улицу, голого?
— В шкапик покуда, а там поразмыслим, померкуем, поди, додумаемся до чего, — подал голос Домовушка. — Дайте токмо дитяти червячка заморить. Да и Леонидия наша скорее в себя возвернется, ежели с глаз ея ребятёнка-то удалить…
— Не хочу в шкапик, хочу гулять, — сказал мальчик Егорушка, дохлебывая свою еду. — Штаны мне дайте. Я на улицу пойду.
Крыс злорадно усмехнулся в усы.
— Мало ли чего ты хочешь, — строго сказал Пес. — Нужно слушаться старших. Велено в шкаф — идешь в шкаф. И точка.
— А ты со мной пойдешь? — спросил мальчик.
— Действительно, одного ребенка в шкаф пускать нельзя, — пробормотал Ворон. — Кот мне будет нужен. Так что, Пес, бери мальчика, заверни во что-нибудь, и идите в шкаф. Знаешь, где там лаборатория?
— Найду, — буркнул Пес. Ему очень не хотелось уходить. Но наш Пес понимает, что такое дисциплина.
— Там есть кушетка, так что мальчик сможет поспать. Потом Домовушка принесет вам поесть. Да, и захвати с собой книжки, почитаешь ему.
— А я буквы знаю! — гордо сообщил Егорушка. — А, и Е, и Р, и еще другие всякие. А чего мама лежит и не встает?
— Мама устала, ей надо отдохнуть, — наставительно сказал Пес. Он уже вошел в роль ментора. — Мы уйдем, чтобы ей не мешать. Будем книжки читать. Сказки.
Домовушка завернул Егорушку в старый купальный халат Лады и усадил мальчика на спину Псу, Пес взял в зубы торбу с книжками, а Егорушке сунули в руки электрический фонарик. Я открыл дверь шкафа.
Они скрылись в темноте между полками. Мы плотно затворили дверь. Ощущение нереальности происходящего несколько отпустило.
— Да, дела, — сказал Паук, когда мы вернулись в кухню. Лёня уже сидела на лавке, по-прежнему зеленая, как трава, и пила воду, держа кружку двумя руками. Зубы ее выбивали о край кружки частую дробь. Нос распух, глаза покраснели.
— Где мой сын? — спросила Лёня, увидев нас. — Куда вы его подевали? — голос ее звучал грозно, у меня даже шерсть слегка встопорщилась. — Что вы с ним сделали?
Как говаривал Шерлок Холмс, не стоит отнимать у тигрицы тигренка.
— Леонидия! — важно произнес Ворон, — ты сейчас немедленно отправишься спать. Ты перенесла серьезный психический шок, и тебе нужно восстановить силы.
— Я не хочу спать! — взвизгнула Лёня. — Я домой хочу! С сыном!
— Лёнечка, — мурлыкнул я нежно, — рассуди здраво: ну куда ты пойдешь? Ты ушла из дома с месячным младенцем, а возвратишься через несколько часов с пятилетним ребенком. Что тебе муж скажет? А свекровь? Как ты им объяснишь?…
— Ша! — квакнул Жаб, — заткнись, Кот! Не видишь, что ли…
Но я уже заткнулся, потому что увидел: Лёня снова медленно сползла с лавки в обморок.
Глава шестая, в которой мы совещаемся
Этому не обучаются в школах и колледжах, и мы не знаем, как за это взяться.
— Ну, вот, — сказал огорченный Домовушка. — Токмо-токмо молодицу в чувства привел… И кто тебя, Коток, за язык тянул?
— А что я такого сказал? — огрызнулся я, — я правду сказал! Кто ж ее знал, что она такая нежная? Чуть что, и сразу в отрубе!
— Ну, положим, мы все знаем о ее тонкой душевной организации, — задумчиво произнес Ворон. — Но ты, Кот, не виноват. Мне кажется, она потеряла бы сознание и без твоих неосторожных слов. Однако сон ей действительно нужен, глубокий, целительный и долгий сон без сновидений…
— Месяца так на два! — квакнул Жаб из своей миски. Ворон это кваканье проигнорировал, внимательно наблюдая за хлопотами Домовушки.
Очередное прысканье водой принесло свои плоды. Лёня со стоном открыла глаза и попыталась усесться.
Ворон с истерическим карканьем:
— Спать! — спикировал со своего насеста прямо ей в лицо. Когда-то такую штуку он проделал со мной. Однако я не думал, что без магионного заряда эта штука подействует.
Подействовала, еще и как! Лёня вскочила с лавки и бегом кинулась в бабушкину комнату, на бегу срывая с себя одежду. Я бросился за ней — посмотреть, что будет дальше.
Смотреть было не на что. Когда я добежал, Лёня уже улеглась в постель и мирно спала, подложив под щеку ладошку.
— Спит, — сообщил я, возвращаясь в кухню. — Ворон, как это у тебя получается? Ты ведь не маг?
— Элементарный гипноз, — пробормотал Ворон. — Ничего сверхъестественного. К сожалению.
— Как вы думаете, Ворон, что случилось? — спросил Паук. — Я имею в виду, что случилось с мальчиком?
Ворон взлетел на свой насест, поерзал, устраиваясь поудобнее. Отвечать ему не хотелось.
— Такие случаи известны, — наконец сказал он нехотя. — Богатырский комплекс. Дитя, зачатое или рожденное чудесным способом, взрослеет либо слишком быстро, либо, напротив, слишком медленно. Как вы все помните, Илья Муромец сиднем сидел до тридцати трех годов. А Катигорошек, или, к примеру, Фэт-Фрумос…
— И что нам до тех Катигорошиков или Фросей-Фрумосей? — завопил Домовушка. — С Егорием что делать-то будем? Как его в младенческое состояние возвернуть — вот об чем мыслить надобно, а не из пустого в порожнее же переливать. Тьфу! — и Домовушка сплюнул. На пол!
Честно говоря, я никогда прежде не видел его в таком разъяренном состоянии.
— А надо ли? — задумчиво спросил Ворон, закладывая крылья за спину и начиная расхаживать по насесту взад-вперед. — Поскольку мы имеем дело с богатырским комплексом, постольку мы имеем дело с богатырем. Его взросление не по дням, а по часам гарантирует нам младенчески чистую и неиспорченную душу у взрослого человека. То есть Рыцаря. Без Страха. И Без Упрека. Какового мы уже отчаялись найти. И каковой, надо надеяться, является суженым Лады…
Вроде бы все логично, правда ведь? Но что-то мне не нравилось в рассуждениях Ворона. Да и жалко было отдавать нашу умницу и красавицу Ладу за малолетку, хоть и Без Страха и Без Упрека. И еще надо будет посмотреть, какой из него безупречный рыцарь получится!
Жаб, пессимист и нытик, высунулся из миски и сказал:
— Да, а Лёня, таким образом, станет Ладе свекрухой. Ой, весело будет!
— И к тому же мы не должны забывать о матери, — мягко сказал Паук. — Вряд ли она согласится с вашей идеей, Ворон. Лишиться ребенка ради красивых голубых глаз Лады она не захочет.
— Ну, я бы не сказал, что только ради красивых голубых глаз, — пробормотал Ворон. — А престол Светелградского княжества уже ничего не стоит, по-вашему?
— Мое мнение значения не имеет, — ответил все так же мягко Паук. — А вот в Лёнином мнении я почти уверен.
— Ты, Ворон, уж и вовсе несострадательный, — вступил в разговор Домовушка. Он между делом замесил тесто на оладьи и поставил вариться картошку. — Лёня-то умом тронется, ежели мы ей к завтрему сына не предоставим безо всякого изъяну. В младенческом виде. И все тут разнесет. И никакими волшбами ты ея не остановишь, уж и сам знаешь: с разъяренною бабою, дитятко потерявшею, нипочем не сладить. Ни заговором, ни наговором, ни даже этим, как его… танком. Так что мысли, давай, где нам водицу али там яблочки молодильные добывать. В Тридевятом Царстве, сказывают, таковые имеются, а Здесь, у нас…