…Так как пассажиры нашего, первого, «Кондора» под управлением Хане Рейч улетали почти все обратно в Растенбург, Ганс Боур, — задерживаемый необходимостью ремонтом своего самолёта, — уговорил райхсканцлера возвратиться домой на следующий день.
…Обратно в Растенбург, а потом домой в Мюнхен, я вернулся с дедом 28 июня – он направлялся в Германию с ответным визитом вежливости. Гитлер прислал за ним своего Ганса Боура с «Кондором» — тогда самым мощным и надёжным самолётом. Эта четырёхмоторная громадина, когда нужно было вывозить тяжелораненых из Сталинградского окружения, — вместе с десятками таких же «Кондоров», — брала на борт восемьдесят человек. После короткого разбега, свечою почти, поднималась на высоты не доступные зенитному огню русских. И уходила со своим живым грузом в глубокий тыл. Конечно, этот самолёт Боура был настоящим летающим салоном. В нём была кухня. Кабинет. И спальня, где дед мог в полёте отдыхать (и я с ним). Летели с нами великолепные стюарды. И конечно врачи. Один из которых был постоянный дедушкин… Всё же, дед был очень нездоров…
….Когда поздно вечером 4 июня, в резиденции, смотрел вместе с Боуром кадры кинохроники, запечатлевшие их драматическую посадку, они увидели, что «Кондор» рулил в парковочную зону уже с горящим колесом! И заинтригованный скандальным клипом фюрер спросил за чаем своего Пилота: «Ганс, как такое могло случиться?». Тот ответил: «Просто. Колесо загорелось из-за трения». (Уже в Берлине весной 1945 года он сознался всем нам, что тогда, в Михели, утаил истинную причину возможной катастрофы, чтобы не морочить фюреру голову, без того замороченную.). И «тот не придал всему этому происшествию большого значения», закончил он свой рассказ в резиденции в день пожара... Вот так вот. И такое было у немцев возможно во время войны! (Подумал: возможно ли было «такое» у нас тогда же?.. Хе-хе-хе…). Другое дело, что случилось это за два года до самого громкого и серьёзного покушения на фюрера – «бомбиста» Штауфенберга в том же Растенбурге 20 июля 1944 года. И за год до ещё шести(!) покушений (Jacgues Delaru. HISTOIRE de la GESTAPO.Paris.Fayard.1962.С.420).
42. Презентация в тамбуре
Встретились они все в штабном поезде маршала, в тамбуре его салон-вагона, где в это время генерал-фельдмаршал Кейтель и еще двое немцев (один – помянутый фон Белов) поздравляли счастливого деда... О встрече 4 июня 1942 года Маннергейма и рейхсканцлера Гитлера рассказал мне десятью годами прежде самого Карла сам Лейба Абрамович Хентов (он же Ростовский Семен Николаевич, он же Эрнст Генри) — «журналист-интернационалист-рецидивист. Как я его — вроде в шутку – величал один на один». Тот самый знаменитый Эрнст Генри, антифашистскими бестселлерами которого («Гитлер над Европой», «Гитлер против СССР», «Таечка действует в Гамбурге, Вулкан – в Мюнхене», другими) зачитывалось рвущееся в добровольцы всего на свете моё поколение советикусов. Командовавший в 20-х – в начале 30-х гг. в Германии и Австрии отрядами «торпед» (Европейскими – и из родного ГУЛАГа – уголовниками. В силу карточного проигрыша, — и по иным, принятым в криминальном сообществе причинам, — под страхом немыслимо жестокой смерти обязанных убивать всех, на кого будет указано. В свое время, публика эта, — объединённая в «группы вне правительственного силового реагирования» «Бизань», «Вулкан», «Вера», «Тая» и другие — уничтожая активистов и руководителей, конкурировавших с НСДАП партий и объединений, — сделала всё возможное (и не возможное тоже!) для прихода к власти в Германии Национал-социалистической рабочей партии, и ее вождя.