.. .Уже через два дня ребята снова были в Баку. На этот раз приехали не на грузовике Зейнала, а на "Волге" Джамал-муаллима.
Как и договорились, никто из них не показался на нашей улице. О себе дали знать, разыскав меня в институте.
А на следующий день все мы - Сарвар, Зейнал, Эль-Дар и я с Валехом - ждали девушку в нижней части Девятой Параллельной, недалеко от магазина. Здесь, в тупичке, было малолюдно, никто нас не видел.
И вот наконец появилась Санубар с большой базарной сумкой в руке, куда она собрала свои немногочисленные пожитки.
Сарвар усадил девушку в машину, сел за руль. Верные телохранители молодых - Эльдар с Зейналом - разместились сзади.
Я крепко обняла и поцеловала девушку.
Мы обе расплакались.
- Этих женщин не понять, в такой день плачут, -. обратился Валех к Сарвару.
- Ничего, пусть поплачут... - снисходительно разрешил Зейнал. - Это они от счастья.
И вот "Волга" наконец тронулась, весело покатила по улице.
Удивительные чувства испытывала я в этот миг: и радость и грусть одновременно.
Как мне хотелось сейчас сесть в ту машину и вернуться вместе с друзьями к себе в горы! Увидеть знакомый лес, скалу Амира. Услышать, как шумит по камням горная речка. Пройтись через лес по дороге, ведущей от стройки до домика тетушки Гюллюбеим.
- Нет, решительно вы странный народ, - качал головой Валех, вытирая мне слезы.
.. .Вернувшись с занятий, я застала во дворе невообразимый переполох.
С растрепанными волосами по веранде бегала мать Санубар, старик Агабашир мрачно глядел из окна в сторону ворот, а Забита с ребенком на руках, собрав вокруг себя всех соседей, что-то докладывала им.
Увидев меня, она замолкла, - значит, судачили обо мне.
Не успела я войти к себе и положить на стол учебники, как вбежала мать Санубар.
- Соседка, ты не знаешь, где девочка?
- Нет, - покачала я головой. - А что случилось?
- С утра ее нет. . . Как в воду канула. Несчастье какое, вай! - женщина горестно ударила себя по коленям.
- Да не отчаивайтесь вы так. Может, к подружке пошла, - стала я успокаивать ее; мне неприятно было обманывать, но говорить правду не могла, не имела права.- Может, она в кино?
- Какое кино, ай гыз! Не спросясь у отца? Да ты что... - И женщина снова ударила себя по коленям в отчаянии.
Чтобы не проговориться невзначай, я прошла на кухню и поставила чайник на огонь.
В это время в дверях показался почтальон.
- Вам телеграмма, - сказал он, обращаясь к матери Санубар.
- Прочти, что там, ай гыз! - окликнула меня женщина. - Да поскорей, прошу тебя.
Я взяла телеграмму и прочла следующее:
"Я выхожу замуж за любимого человека. Знала ваше несогласие, потому молчала. Простите. Обо мне не беспокойтесь. Скоро сообщу свой адрес. Целую. Ваша дочь Санубар".
Я думала, женщина сейчас все разнесет, но она с облегчением вздохнула, схватила телеграмму и выскочила за дверь.
Наверху тут же раздались вопли Агабашира. Затем через двор пробежал соседский мальчишка, крича:
- Гюльбала, Гюльбала!
Вскоре появился и Гюльбала, на ходу натягивая пиджак.
Не прошло и минуты, как я услышала его злой крик:
- Это вы виноваты, вы! Распустили девчонку! Распустили!
Слушала я эти крики и думала: "Ну и скажет же! Это ее-то распустили?! Послушнее девушки и представить себе трудно!"
.. .Через три дня пришло письмо от Сарвара. У них все было в порядке. Санубар, как и условились, жила у тетушки Гюллюбеим. После работы Сарвар бежал туда, но тетушка Гюллюбеим засиживаться ему не позволяла (тем более оставаться на ночь!). Говорила,есть порядок, обычаи. Вот так! Джамал-муаллим, несомненно, сдержит слово: у Сарвара вот-вот будет своя квартира. Тогда и свадьбу сыграют. Санубар чувствует себя отлично, шлет приветы.
Ну, а мы учились.
Ребята высылали деньги, и жить стало легче. К тому же и от тетушки Гюллюбеим нет-нет мы получали кое-какие деревенские гостинцы. Да и тетушка Джейран баловала нас фруктами.
Словом, все было у нас, как сказал бы Сарвар, отлично.
Правда, соседи со времени похищения Санубар не стали лучше относиться к нам, скорее наоборот.
Жена шофера Вели Месма-баджи сообщила по секрету, что Забита разжигает Агабашира, внушая ему, что побег его дочери подстроили мы с Валехом. "Похоже, старик что-то замыслил недоброе, - говорила Месма-бад-жи. - Будьте осторожны!"
На все это я отвечала, что мы ничего плохого не сделали, никому зла не причинили. С чего это нам труса праздновать?!
Тем не менее я передала Валеху этот разговор и очень просила быть по возможности бдительным. "Сам понимаешь, такие люди способны на все!" Но Валех отделался шуткой: "Волков бояться - на Девятой Параллельной не жить! .. Не принимай все это близко к сердцу, пошли их всех к черту!"
А Гюльбала с того дня на улицу носа не казал. Месма-баджи объяснила, что в квартале он считается опозоренным и стыдится своих дружков. До тех пор пока не отомстит обидчику, не может появиться среди них...
- А что же никто из них - ни отец, ни он сам - не обратился в милицию? спросила я.
- Зачем? Если девушку даже и удастся вернуть, ее жених не примет.
.. .В воскресенье во двор въехала "Волга" Джамал-муаллима.
За рулем сидел сам Сарвар, рядом Зейнал. А на заднем сиденье восседали пожилые уважаемые рабочие со стройки - каменщик уста Гадир и плотник уста Герай.
- Приветствую наших мастеров! - подбежал к машине Валех. - Добро пожаловать! Прошу, проходите в дом.
- Такое дело, ребята! - тихо сказал Сарвар, пока старики неторопливо выходили из машины. - Аксакалы решили попробовать помириться с родителями девушки. Я их оставляю, а сам еду в гостиницу. Если все устроится, позвоните мне, вот телефон, - он протянул листок. - Я тут же приеду. Если не устроится, то... опять-таки позвоните. Я приеду, - он улыбнулся, - за стариками.
Аксакалы вместе с Зейналом вышли из машины. Степенно осмотрели двор, кивнули высунувшейся из своей норы Забите, но та, не ответив, спряталась обратно.
Выпив по стакану чая и отдохнув с дороги, старики отправились к родителям Санубар. Вскоре они вернулись ни с чем. Зейнал прямо-таки огнем пылал от возмущения.
- Нет, вы бы только послушали этого выжившего из ума разбойника, горячился он. - Говорит, у меня такой дочери нет. Раз втоптала в грязь доброе имя своего двоюродного брата, она мне не дочь!
- Это доброе имя Гюльбалы, что ли? - прыснула я.
- Такие солидные люди... приехали издалека, - продолжал возмущаться Зейнал, - а хозяин дома стакана чая не предложил... Уста Герай ему хорошо сказал. "Слушай, - говорит, - на такой большой стройке Сарвар уважаемый человек, и красивый, и образованный, и ум у него - что у того визиря. Чего тебе еще надо?! Все равно помириться придется, зачем упрямишься..." Но старик уперся как баран. Нет, говорит, у меня дочери, и никакого Сарвара я не знаю.
- Значит так, - подвел итог уста Гадир. - Мы проделали долгий путь и исполнили наш долг. Раз родители мириться не желают, сыграем свадьбу без них!
- Аминь! - поставил точку Зейнал. - Не насильно же увезли девушку...
Мы разговаривали, и я видела через окно, как Забита, стоя посреди двора, суматошно что-то говорила Месме-баджи и женщине из соседнего двора, жене пекаря. Небось опять перемывают косточки, - дескать, это мы с Валехом подговорили девушку бежать и...
Как эта Забита не понимает, что их свела судьба, а не мы. Сама судьба предоставила девушке шанс, быть может, единственный в жизни - вырваться из тлетворной власти этого двора; сама судьба свела Сарвара с девушкой, о которой он мечтал. Мы же попросту помогли ей не упустить счастья, помогли Сарвару обрести любимую... Пусть Забита, щуря трахомные глаза, говорит что хочет. Мы не боимся ее языка, не боимся угроз в наш адрес. Учитель Фикрет не уставал нам повторять: "Нет ничего благороднее в этом мире, чем смелость, проявленная при спасении человека в беде!" Если бы мы, боясь сплетен Забиты, боясь злобы Агабашира и мести Гюльбалы, не помогли такой беззащитной, чистой девушке, как Санубар, что бы мы тогда были за люди?!