— Они как раз ожидают тебя в медовом зале. — Покорно ответил Вельт.
— Так чего же мы ждем, мне уже не терпится узнать о вестях с Франбурга! — Воскликнул Секира, быстрым шагом направляясь во внутрь.
Перед ним – на коленях, под угрозой собственной жизни, стояла дюжина матросов, которые явно не были осведомлены о перевороте, что случился в родных землях. От северян – веяло страхом. Полные негодования воины – взирали на юношу, довольно расхаживающегося по медовому залу.
Перед ним, в величественном медовом зале, где стены были украшены различными узорами и тотемами. Свет проникал сквозь небольшие окна. Посреди жаровня, языки пламени в которой – легонько подрагивали из стороны в сторону. На коленях - находилась дюжина изможденных и испуганных матросов. Их лица отражали смесь из ужаса и непонимания, они не могли осознать, что произошло в их родных землях. Взгляды северян были пропитаны страхом, который проникал в каждую клеточку их тела.
Непоколебимый Кастер Хардсейм, медленно прогуливался по деревянному полу, словно это была его собственная императорская палата. Он был окутан атмосферой уверенности и власти, которая привлекала взгляды негодующих воинов. Шаги его были легкими и грациозными, словно он парил над землей. Лицо Кастера выражало хладнокровие, несмотря на плачевную весть, которая поджидала его. Его глаза, горящие ярким голубым огнем, проникали в души матросов, вызывая в них трепет и смятение. Он был готов принять вызов судьбы и защитить свою землю от врагов.
Матросы, ошеломленные и смущенные, стояли перед ним на коленях, чувствуя угрозу своей жизни. Они не могли понять, как это молодое существо смогло взять власть в свои руки и изменить ход истории. В их глазах отражалось недоумение и негодование перед этим юным правителем, который стоял перед ними, словно он само божество.
— Какие вести вы привезли в мой дом? — Раскинув руки в сторону, оборвал молчание Кастер, ослепляя своими ехидными голубыми глазами. Он наклонил голову набок, но все сохраняли тишину. Хардсейм не стирал безумную ухмылку со своего лица, дожидаясь, пока позади подоспеет мастер Вельтон. Кастер – творец жестокого зрелища, но без зрителей – оно того не стоит.
— Они заговорят, можешь не беспокоиться на этот счет. — Вдобавок, проговорил наставник, пытаясь оправдать прибывших воинов.
— Конечно заговорят. — Вновь усмехается Кастер, но на этот раз высвободив кинжал из своих ножнах, что таились за пазухой и подойдя к одному из матросов, резко перерезал ему горло, отчего ярко-алая жидкость пролилась на деревянные доски. Умирающий северянин лицом вперед – рухнул на деревянные доски, пытаясь глотнуть воздуха, но попытки увенчались лишь тем, что он задыхался в собственной крови. Конунг наступил на его спину, дабы тот не смог подняться и стоял так до тех пор, пока тот не погиб.
— Кастер, что ты творишь? — Возмущенно произносит мастер, хватая Секиру за плечо, но тот лишь одернувшись, бросает полный гнева и безжалостный взгляд на наставника. — Ты совсем выжал из ума?
— А ты думал, что я буду милостив с этими недоумками, которые зажали язык под зубами, предаваясь своим жалким принципам, которые мне уж – не нужны. — Отвечает он, переводя суровый взор на схваченных матросов. — Ну так что? Мы так и будем молчать? Или быть может заговорите? — Конунг подошел к темноволосому мальчишке, коснувшись своей теплой ладонью его макушки, слегка встрепав локоны. Он страшился смерти, остерегаясь его действий, молча прикрывает глаза.
— Боишься? — Тихо шепчет юный Хардсейм, не убирая руки. Мальчик кивает головой, его тело содрогается, руки предательски трясутся.
— Как тебя зовут? — Вновь спрашивает конунг, ухватившись за его волосы и оттягивая их, тем самым задрав голову.
— Крис… Кристофер… — Судорожным голоском говорит мальчишка, сдерживая напутствующие слезы. Кастер узнал в его лице себя. Как бы это странно не звучало, но он чувствовал себя таким же, когда охмелевший отец решался наказать своего нелюбимого сына. Чтобы стать сильнее – Кастер заточил все слабости внутри своей истерзанной любви, а облик этой немощи – принял тот мальчик. Маленький и беззаботный ребенок, требующий тепла матери.
— Войско конунга Фридриха Хардсейма – оказалось разбито Южанами. Ваш отец – погиб в чужих землях. — Вставая на ноги, произносит капитан драккара, обеспокоенный за судьбы своих матросов. — Самого Фридриха погребли на возвышении Иннурса.
— А что до моего любимого брата? — Слукавил Кастер, отпуская темные волосы мальчика. Он медленно зашагал в сторону северянина, что был на порядок выше и крупнее конунга.