— Перед тем, как Люксен отправился в Астрос, он дал несколько указаний, одно из которых так это то, что ты должен отправиться к Страстинье, дабы подавить нарастающее восстание со стороны беглых рабов. И вот, я думаю. Снова ли мне довериться тебе или же, отправить более опытных воинов? — Женщина поднялась с трона, следуя по мраморному ступенькам, пронзительно взирая на бастарда. Она подошла к нему вплотную, снизу вверх блуждая зеленым глазами
— Я постараюсь сделать все возможное, чтобы оправдать ожидания короля. — Покорно кивнул юноша.
— Ммм, я думаю, что ты справишься с этим. — Улыбнулась королева, коснувшись кончиками пальцев его щеки, а после легонько провела по ней, с игривостью в глазах, наблюдая за ним. Алекс напряг скулы, мурашки побежали по его светлой коже.
— Да, моя королева. — Снова кивает головой юноша, сглатывая сухую слюну.
— Я твоя королева? — С некой ухмылкой отвечает женщина, вставая к нему спиной. Она распустила светлые волнистые волосы, что пали на ее молочные плечи. — Так называл меня Люксен, когда был молод. Ты похож на него в те годы, но, когда я увидела его в первый раз, мне было пять лет. Уже тогда, я знала, что стану королевой.
— Он говорил мне обратное. То, что я похож больше на матерь, которую я никогда не видел. — После его слов Резольда повернулась к нему лицом, проводя указательным пальцам по его заветренным губам.
— А мне так не кажется. — Загадочно улыбнулась королева, наблюдая за бастардом.
— Я не знаю, что мне сказать. — Молвит Алекс, продолжая стоять на месте. Так же покорно, как и раньше. Сейчас он полностью взбудоражен и вовсе не знает, что ему делать. Негодование полностью поглощает его в серость мира, жуткая хватка не позволяет ему сомкнуть глаз, не позволяет двинуться с места.
— Ты боишься меня, Алекс? — Уже более ласковым голосом говорит она. — Мм? Ответь мне. — На придыхании шепчет Резольда, сокращая между ними расстояние.
— Нет, моя королева. — Он весь дрожит от напряжения, что господствует в его теле, охватывая все конечности, отчего кончики пальцев начинают неметь.
— Тогда почему ты так дрожишь? — Одаривая бастарда горячим дыханием, говорит она, укладывая ладонь на его локоть, легонько сжимая его, все также не отводя заманчивых глаз.
— Не знаю. — Сознание мутнеет, в глазах образуется серость. Теперь, Алекс в действительности начинает страшиться. Страшиться негодование, что царит в нем и вводит в безумную, густую пустоту. Бастард желает отстраниться, но женщина не позволяет, лишь усиливая хватку.
— Не смей проиграть жалким повстанцам, Алекс. — Резольда приближается своими пухлыми губами к мочке его уха, тихо-тихо нашептывая. — Ибо тогда, ты сильно пожалеешь. И тогда никто тебе не поможет, ни отец, ни Габринель, никто.
— Ваше величество, мы готовы отправляться. — Вымолвил стражник, поклонившись властительнице Франбурга, осведомляя ее. Королева резко отошла в сторону, махнув бастарду рукой.
— Наконец-то! — Оживившись будто бы от сна, произнес юноша, следуя за вошедшим, помимо нескольких гвардейцев – командором. Алекс спустился вниз, за это время – напряжение в нем постепенно начало спадать, но так или иначе – тревожный остаток все же был при нем. Выдвинувшись в сторону запряженных лошадей, он оседлал вороного коня, хватаясь за кожаный повод. Дружина, ожидавшая приказа, стояла напротив ведущего командора.
— Чего мы ждем? — Спросил Алекс у гвардейца, хмуря серебренные брови.
— Вашего приказа. — Покорно отвечает он и в ту же секунду бастарда охватывает волнение, от которого становится трудно дышать. Впервые – отец вверил отряд королевской гвардии в руки своего незаконнорожденного сына. Такого события – Алекс явно не ожидал. Этот отряд – был самым лучшим в землях Франбурга, здешний король всегда ездил с их сопровождением. Алекс просто не мог проиграть самому себе и подставить отца.
— Нам нужно покончить с восстанием. Мы должны уничтожить, стереть с лица Франбурга жалких рабов, что решились последовать против своей судьбы и сбежать! Так накажем же их! — Громко воскликнул Алекс, обращаясь к своим воинам. После прозвучавших с сухих уст слов, бастард дал коню по бокам, двигаясь в сторону заброшенной деревни. Кобылки тронулись с места, лишь цокот копыт по брусчатке, был слышан и звоном отдавался в ушах Алекса, а он – полный воодушевления галопом мчался оправдать свое имя и заслужить фамилию своего отца.