— Помните, что жизнь Катрин и Алэйны зависит только от ваших решений и то, как вы будете относиться к их конунгу. — Подоспевший Габринель, обеспокоенным голоском осведомил своего властителя, отдавая душу на растерзание страху.
— Мы здесь, а значит пол пути уже пройдено. За свою женушку и маленькую принцессу – не переживай, ведь северяне не смогут сдержать натиска такой огромной армии, которая есть у нас. Альянс по истине могущественен, мы собрали воинов в разы больше, нежели чем все население этого гиблого континента. — Ответил Розенталь, укладывая морщинистую ладонь на плечо гвардейца.
— Надеюсь на вашу мудрость, ваше величество. Искренне надеюсь и не хочу в вас ошибаться. Точнее, попросту не могу, но сомнения продолжают тяготить мою голову. — Буркнул Габринел, оглядываясь по сторонам. Он задрожал от хладного воздуха, потирая свои руки, а затем – укутался в плащ, дабы хоть немного согреться.
— Порой и меня преследуют различные сомнения, посему мне приходится попросту верить в свои силы, не оглядываться на ошибки прошлого, а просто двигаться дальше. Я верю, что родился не просто так. Создатель уготовил мне учесть намного важнее, чем у того северянина, которого я казню на главной площади, а после истреблю все варварские поселения. Тем более, благо во Франбурге начинает все налаживаться, а значит божественный луч пал именно на меня и я смогу стать самым легендарным лимом в истории и однозначно впишу свое имя в историю Лимскола. Обо мне будут помнить многие столетия. Как великого короля, который раз и навсегда поставил точку с ордами варварских захватчиков. Когда-нибудь ты вспомнишь мои слова и все поймешь. Поймешь и то, что нет никого важнее и достойнее меня в этой эпопеи. — Люксен улыбнулся уголками губ, а после проследовал вперед, к нагим деревьям, по которым скатывались капли растаявшего снега. Габринель в свою очередь решил предаться молчанию, ему показалось, что король слишком переоценивает все свои силы, как то и говорил лорд Серебренного Ордена. Страх, как то и полагал Розенталь – совсем не угас, а только возрастал, отчего юный воин стал подумывать о том, что все потеряно. Люксен довольствовался своим положением и уже предвкушал свою победу, ставил новые цели и грезил о грядущем будущем, конечно же бескрайне светлым и теплым.
— Видишь Ричард, ты наконец поймешь о том, что все это был замысел Создателя. Твои слова – остались пустыми и теперь греют тебя в Сером мире, пока твои кости продолжают сгнивать в нашем мире.
Благодаря младшему сыну Фридриха Хардсейма, жизнь великого Хранителя была в безопасности. Он был доставлен в поместье Эммина Градостроителя, где знахари делали все возможное, чтобы спасти израненного Афрода. Родная дочь старого мастера, во время долгого путешествия в Западное конунгство, сделала некоторые выводы о Стольгримском бастарде, который отказался помочь ей в трудной ситуации. Как и ожидалось, все похвалы достались Эммину, который поверил мальчишке с блондинистыми волосами, доверился странному сну и отправился к Разлому со своими воинами. После нескольких утомительных дней, Хранитель пришел в себя после долгого сна, но не мог спать по ночам из-за ноющей боли. Конечно, травы помогали справиться с этой болью, но сама проблема не исчезала. За закрытыми дверями лекари шептались о том, что дни наставника быстро иссякают, и скоро он умрет, но они не теряли надежды и до последнего боролись за его жизнь, пытаясь восстановить его силы. Иногда Афрод заставлял себя верить, что не может двигать конечностями, но это было только ночью, а к утру все возвращалось на свои места. Каждый вечер Хранителя навещал его хороший друг Эммин, который был в курсе происходящего в Северной душе, но сегодня новости были далеко не радостными.
— Нас ждут ужасные события, Афрод. — Проговорил старый конунг, опуская поникший взор вниз. Эммин откидывается на спинку стула. — В наши земли вторглись войска Южан, уже сейчас несколько деревень оказались под жутким натиском их зверства. Поселение вблизи Ортеновского поместья – полностью сожжено, многие наши жители бегут к конунгам. Даже к нам примкнуло с пол сотни северян, которые не знают, что им делать дальше.
— А что до Кастера? — Хрипя, спрашивает Афрод, перед каждым сказанным словом – делая громкий вздох.
— У него родился наследник, который укрепил его права на власть в Скаггераке. Он любим своим народом, здесь мы бессильны против него. Говорят, юноша отстранился от преследования своего младшего брата, также. — Эммин смолчал, не желая продолжать свой говор.