— А что в это время – буду делать я? — Любопытно спрашивает Стольгримец. В его голове все перемешалось, он не смог ничего понять, а негодование – вгоняло его в жуткую печаль, ведь осознание того, что в грядущем юноша может захватить не только доверие тех, кто отдал ему присягу, но и остальных северян. Винтер нахмурил брови, пристально взирая на Кастера, к которому питает ненависть, что может повлиять на их будущие взаимоотношения.
— Рвы со стороны моря уже полностью выкопаны, баллисты, как и заряженные порохом требушеты – также ждут своего часа. Войско альянса слишком велико, а значит, они разделят свою армию и решат ударить с двух сторон. Там же, их будут поджидать наши устаревшие фрегаты, которые будут служить лишь отвлечением внимания для того, чтобы ты подготовился к сражению. Главное – не дать им окружить нас. И я уверен, мы с легкостью сделаем это. Винтер, я доверяю тебе, как своему брату, так что – не заставь усомниться в тебе. — С ухмылкой продолжает юный Хардсейм.
— Как Эйрику? — Со злостью, воспринимая все близко к сердцу, говорит Винтер, качая головой.
— Возможно. — Прищурившись, слукавил Секира, отдаляясь в сторону.
— Тогда, я начну подготовку к сражению, соберу достаточное количество воинов и отправлюсь стеречь Южную часть Скаггерака. Нельзя терять время. — Винтер разворачивается, с некой обидой и гневом, покинул чертоги своего союзника, только гложущее чувство зависти – преследовало конунга. Стольгримец ушел, оставляя Секиру в одиночестве.
Кастер постепенно начнет воспринимать все в серьез, когда увидит многотысячное войско Южан, жаждущих уничтожить всю обитель орды северян. Юноша чувствует холодный ветерок, который отголосками напоминает аромат смерти. Той самой, которую ощущал умерший Эйрик перед своим поражением. Поражением, что привело к жестокой участи. Кастер страшится этого, ведь проиграть для него – равноценно смерти. Он поднимает суровый взор на серое, ничем неприметное небо, вглядываясь в тяжелые облака, бесконечно бегущие по просторам таинственной пустоты. Тревожность охватывает его сердце, когда он осознает, что эти облака несут с собой не только пустоту, но и опасность. Он видит в них темные тени, которые медленно приближаются, словно предвестники грядущего зла. Каждый шорох, каждый вздох ветра вызывает у него дрожь и подозрение. Он знает, что в этом мире ничто не является случайностью, и эта атмосфера наполнена зловещей энергией. Кастер ощущает, как его мысли становятся все более мрачными и запутанными. Молодой Хардсейм понимает, что не может просто остаться безучастным наблюдателем в этой битве. Его судьба связана с судьбой орды северян, и он должен найти способ защитить свой народ.
— Отец. — Тихо шепчет Хардсейм. — Брат. Вы все сейчас скрываетесь там, вдали неизведанности. В отголосках Серого мира, но знайте. Я не прибуду к вам так скорое, ведь мои грезы. Грезы о Светлом мире – не оканчиваются на Северной душе. Меня ждет известность по всему Лимсколу, а вы, так и загнивайте в чертогах смерти, стиснув зубы от зависти. Зависти, которая терзала вас еще будучи при жизни, ведь я намного лучше и умнее тебя, Отец. И тебя, Эйрик. — Опуская угрюмый взгляд под ноги, Кастер медленно спускается по холму ниже, следуя прямиком к стенам Скаггерака. У него есть незаконченные дела, которые приносят ему страшную, терзающую боль. Сердце Кастера бьется сильнее, когда он взглядом скользит по горизонту, где уже виднеется пылающий факел войны. Он знает, что предстоит трудная битва, но он готов принять вызов. В его глазах горит огонь решимости и непоколебимости.
***
Эмилия Розенталь не могла сдерживать волнение, которое охватывало ее. Она жаждала свободы, стремилась спасти своих сестер от жестокого и безжалостного мужа, который явно не оставит их в покое после содеянного. Образ Секиры, зловещий и мрачный, постоянно преследовал ее, словно призрак в углу ее сознания. Розенталь чувствовала его присутствие, видела его ужасающую фигуру в лицах фрейлин, обычных северян и даже в своем отражении. Эмма испытывала мучительные сомнения, страшась последствий своих действий. Она знала, что должна принять крайние меры, чтобы защитить себя и своих близких. В это же время, принцесса боялась, что пожалеет о своих поступках. В ее покои вошел Джейсон, ее верный друг, который был настроен серьезно. Он был готов на все, даже если был глубоко обижен на свою возлюбленную, которая казалась предательницей, бросившей его на произвол судьбы. Эмилия взглянула на него, испытывая боль в сердце при виде его лица. Она почувствовала, как ее сердце забилось сильнее, а желание ощутить свободу снова охватило ее невинное тело.