— Совет уже собран, Вельт всем распорядился. Все ждут только тебя. — Коротко кивает головой Нестер, сложив руки на груди.
— Превосходно. — Взмахом ладони – Кастер указывает своему союзнику на то, чтобы тот удалился и оставил его в покое. Хотя бы на мгновение. Конунг бросил на него последний, местами что-то скрывающий взгляд, а после по отданному приказу – покинул фамильный склеп Хардсеймов. Секира глубоко вздохнул, вновь обращая взор на могилу своей матери.
— Прости меня, матушка. — С прискорбием шепчет юноша. — Но другого выбора у меня и не было. Мне приходится делать это. Приходится идти на опрометчивые поступки, дабы показать всему Лимсколу, кто я есть на самом деле. Настанет день, когда я примкну к отголоскам Серого мира и мы обязательно встретимся. Я извинюсь снова. Обещаю. — Кастер заострил внимание на еще одной могиле, что находилась совсем неподалеку. Имя на надгробии – предательски стерты. Секира прищурился, продолжая шествовать по темным, широким коридорам, которые вели к выходу.
Молодой Хардсейм вошел во пиршественный зал своего родового дома, где на него обрушилось множество пристальных взглядов. Взгляды бесстрашных берсерков, верных слуг конунга Нестера, были полны загадочности, а старые ярлы, стоя на заднем плане, лишь усиливали тревожное настроение. Хардсейм опустил глаза и медленно направился к своему трону. Внутри зала царила суматоха, а невыносимый гул наполнял воздух. Все присутствующие оживленно обсуждали предстоящую битву и неизбежность грядущих событий. Это был первый раз в истории Северной души, когда вражеское войско Южан высадилось на их землю. Неудивительно, что тревога и ужас охватывали каждого, даже самого Хардсейма, который старался скрыть свои страхи за маской хладнокровия. Он тяжело опустился на деревянный трон, сжимая подлокотники так сильно, что его ногти оставляли следы на деревянной поверхности. Вздохнув глубоко, он бросил взгляд на собравшихся, которые были полны беспокойства и тревоги.
— Есть предложения? — Предотвратив гул варваров, громко произнес Хардсейм, сморщив лоб. Его губы скривились от нежелания продолжать говор, но он попросту обязан внушать своему народу иллюзию их важности. Сквозь толпы северян – показался наставник, а именно старый мастер Вельтон Резорский.
— Их нет, Кастер. Мы не знаем, что делать дальше! — Воскликнул Вельт с некой злобой поглядывая на своего властителя. Кастер ухмыльнулся, окинув наставника ярко-голубым взором.
— Очень печально, ведь, я полагал, вы для этого и нужны, чтобы всячески помогать своему конунгу. — Кастер резко поднялся с трона, спускаясь по деревянным ступенькам. Он вплотную приблизился к мастеру, вглядываясь в его глаза. С ноткой презрения, Кастер томился в ожидании сражения, ведь Боги явно укажут свет на то, кто прав, а кто – нет. — А ты, Нестер, что же молчишь? Может поведаешь всем свои мысли? — Но в ответ, Кастер ощущал лишь гневные взгляды со стороны берсерков, а со стороны конунга, тягостное молчание.
— Нужно было думать раньше. — Оборвав молву, вдобавок произносит Резорский, сложив руки за спину. Ему казалось, что видя своего ученика, он всматривается лишь в кровавую бездну, которая манит его безумием.
— К счастью для вас всех, у меня есть мысли на этот счет. — С томным вздохом, буркнул юный Хардсейм. — Южане находятся на нашей земле, отчего преимущество – также за нами. Значит, придется сделать то, что никогда не совершал до нас. Мы дадим им бой, только при том условии, что вы все предоставите контроль над всеми воинами, никак не вмешиваясь в мои дела. — Грозно окинув взглядом каждого ярла, рычит властитель Скаггерака. Кастер заметил сидящего за столом ремесленника, которому он ранее отдал приказ смастерить катапульты. — Рейд, что насчет твоих приготовлений? — Уложив ладонь на его плечо, произносит юноша.
— Мой конунг. — Слегка подавившись горьким элем, отвечает он. — Почти все готово.
— Почти? — Ухмыляется Кастер, разворачиваясь к собравшимся лицом. — Тогда почему ты сейчас находишься здесь, когда не выполнил моих указаний или ты позабыл о том, что я говорил о твоей семье? Не веришь, что я могу сотворить это? Думаешь не хватит сил? Тогда ты ошибаешься. — Он устремил взгляд на приближающегося наставника, который взялся за предплечье конунга.
— Кастер, прошу. Будь сдержаннее. — Озираясь по сторонам, шепотом говорит мастер. — Ты не должен идти на поводу гнева и ярости, ты покажешь свою обратную сторону, заставив народ усомниться в праведности твоих действий.