Люксен вытащил свой меч, встречая противника с достоинством в отличии от остальных гвардейцев, большая часть из которых подалось в бегство. Он остался совершенно один, против многотысячной кавалерии. Только-только подоспев к старому королю, Винтер спрыгивает с седла и слету одаривает пинком Розенталя. Люксен вступил в смертельную схватку с дикими варварами, пытаясь отражать и уворачиваться от каждой противника, но число превосходило. Франбуржец остался в одиночестве, без поддержки кого-либо. Наедине со своей смертью. Розенталь старался продержаться как можно дольше и побольше унести жизни северян с собой. Глупая уверенность в себе предала его и принесла много ошибок, благодаря которым Винтер смог одержать верх и сразить старого короля.
— Отведите его к конунгу Скаггерака. — Промолвил Варсандр. Двое северян кивнули головой и взяли Розенталя под руки, оттаскивая к стенам города. Уже спустя несколько мгновений Люксена бросили под ноги конунга. Кастер опирался о свой меч, похрамывая медленно направился к старому Розенталю, что потерял все.
— Вот и свершилось правосудие, дорогой Франбуржец. Ты потерял войско, хотя мог просто вернуться домой. Это было достойным решением. Я уважаю твой выбор, ведь наверняка поступил бы также. Двигаясь вперед, вопреки всей потерянной веры своего народа. — Кастер коротко кивает головой, покуда Люксен попросту отмалчивается, чувствуя холод, бегущий по всему телу. Старый король осуществил задуманное. Смог сразиться с честью, без страха перед ликом смерти, он вступил в сражение и все ради того, чтобы доказать этому Серому миру, что он наполнен разными оттенками.
— Посмотри вокруг, все твои воины пали. Я одержал верх, как и обещал тебе в самом начале. И буду продолжать побеждать в грядущих битвах. Люксен, ты проиграл этот бой. Проиграл бой со смертью. Ты остаешься серым, как и многие другие. — Кастер подоспел к конунгу Нестеру, выхватывая его кинжал, а после – направился к властителю Франбурга. — Ты лишь жалкая пародия на мое величие. Ты моя тень. — Секира вонзает кинжал под сердце старого Розенталя, медленно, терзающее прокручивая рукоять. Резко вытащив клинок, Хардсейм откидывает его в сторону, довольствуясь своим величием. Кровь горной рекой полилась по броне Люксена, а сам он – тяжело дышит, пытаясь издать последние слова, но даже на них – не было сил. В это мгновение, великий властитель вспоминает всех тех, кто был ему по истине дорог. Самые тёплые и счастливые мгновения в его жизни. Слезы Розенталя омывали окровавленные щеки, а сам он – постепенно угасал…
Кастер Хардсейм поднимается на дозорную стену, где повсюду кишат мертвые тела северян, он устремляет тяжкий взор в сторону восходящего из-за снежной глади – серого солнца. Муторная, жестокая и ужасная ночь тает под властью серости.
Мудрец прошёлся по окровавленному полю, полному гниющих лимов. Где-то вдалеке в густом лесу в страхе и в надежде выжить бегут воины альянса. Возможно по возращению в родные земли их будет мучать совесть до конца своих дней, а возможно их казнят за предательство и сошлют на Фомас. По крайней мере сейчас мы об этом пока что не узнаем. Вороны падальщики кружат над мертвыми воинами.
Незнакомец, облаченный в серые одеяния подошёл к обездушенному телу старика Афрода. Глаза его были пустыми, смотрящими в серое небо. Растелы забрали его в отголоски Серого мира. На дозорную стену поднялся окровавленный конунг. Раны его были несильны, но кровь врага обмочило с ног до головы. Чёрные волосы приобрели красный оттенок. Кастер поднял свой поникший взгляд на равнину, где был происходил весь замес.
Наступило утро и Хардсейм стал осознавать, что натворил. А мудрец продолжал расхаживать, перешагивая трупа за трупом. Вельт стоял рядом с выломанными воротами, прикрывая кровоточащую рану.
— И все этого стоило того? — Нашептал Кастеру до боли знакомый голос в его голове.
— Нет… — Хардсейм отрицательно покачал головой, опираясь о перегородку. — Я убил Хранителя Разлома. Убил того, кто принял меня, будучи не самым лучшим учеником. — Прискорбно заговорил конунг, зажмуривая глаза.— Но он сам виноват, он предал меня… Предал Скаггерак. Отец бы поступил также, определённо также — Кастер пытался утешить себя. Спустившись вниз, юноша осмотрел горы мертвых, которые больше никогда не проснутся, не вернутся в свои тёплые постели, не обнимут жен и детей. И все это из-за упёртого характера совсем юноши.