Победа народно-демократического строя в Албании в 1944 г. открыла перед албанскими учеными еще большие возможности для изучения жизни и деятельности Скандербега. Результаты этого изучения, основанного на правильном понимании социально-экономических отношений в Албании в XV в., подтверждают достоверность большинства фактов, сообщенных Барлетием. Эти факты дают историкам народно-демократической республики Албании основания для трактовки борьбы Скандербега как национально-освободительной борьбы, проходившей в труднейших условиях не только из-за огромного материально-технического преимущества противника, но и из-за постоянных измен и вероломства союзников Скандербега как внутри страны, так и за ее пределами.
Так, пользуясь в числе других источников сочинением Барлетия, современные албанские ученые восстанавливают подлинную биографию Скандербега, в течение трех веков искажавшуюся западноевропейскими интерпретаторами книги знаменитого шкодрийского историографа.[335]
II. Жизнь и деятельность Скандербега были хорошо известны народам соседних с Албанией славянских стран, принимавших участие в его борьбе с турецкой агрессией, и для них книга Барлетия не была единственным источником сведений об албанском народном герое, чем она до XVIII в. являлась для западноевропейских историков. В памяти народов славянских стран — в их преданиях, легендах и песнях — сохранился живой образ Скандербега; песни о нем бытовали, например, в соседних с Албанией районах Черногории еще в конце прошлого столетия.[336] Что касается книги Барлетия, то в существующих библиографических справочниках нет сведений об ее переводах на какой-нибудь из славянских языков ранее середины XVIII в.[337]
Однако это вовсе не значит, что в славянских странах сочинение Барлетия не было известно: здесь оно распространялось в рукописной книжности, в сочетании с местными преданиями и легендами. При этом книга Барлетия на славянской почве также подверглась переработке — и переработке основательной, но только совсем не так, как за Балканами и по другую сторону Адриатики.
Тесные взаимосвязи албанского и славянских народов существовали еще в глубокой древности. Эти народы издавна вместе отражали натиски иноземных завоевателей. В IX и Х вв. Албания приняла на себя основной удар походов византийских императоров, будучи составной частью Болгарского царства; в составе Сербского королевства Стефана Душана албанцы в конце XIV в. вступили в длительную и жестокую борьбу с турецкими захватчиками — борьбу, прославившую на века мужественный албанский народ. Во времена Скандербега наиболее тесная связь у Албании установилась с небольшим славянским княжеством Зетой, расположенным у северной границы Албании. Владелец Зеты Стефан Черноевич — сверстник и близкий родственник Скандербега (он был женат на его сестре Маре) — являлся его союзником. Слава Скандербега, обаяние его личности и популярность его имени среди народов Албании и соседних с ней славянских стран, естественно, в какой-то степени отразились и на его соратниках. Следствием этого явилось отождествление Скандербега с Черноевичем в фольклоре Черногории, а позднее и Сербии. Следы этого отождествления обнаруживаются в южнославянской версии биографии Скандербега, на которой следует остановиться подробнее.
Впервые сведения относительно «Повести о Скандербеге-Черноевиче» были опубликованы в 1888 г. П. А. Ровинским в его монументальном труде о Черногории,[338] на который мы уже ссылались. Эта повесть была известна П. А. Ровинскому в двух списках: в составе хронографа XVII в. из собрания епископа Порфирия (Успенского), хранящегося в Государственной Публичной библиотеке в Ленинграде,[339] и в сборнике конца XVIII в., находившемся тогда в городе Цетинье (Черногория).[340]
Через два года сербский ученый Чедислав Миятович сообщил сведения еще об одном списке «Повести о Скандербеге-Черноевиче», находившемся в Народной библиотеке в Белграде. Как указывает Миятович, это была отдельная рукопись, переписанная в 1778 г. в сербском Хиландарском монастыре на Афоне, по словам ее писца иеромонаха Феодосия, «с древнего рукописа российского». Однако Ч. Миятович, приводя многочисленные выписки из этой рукописи, вполне убедительно доказывает, что ее оригиналом явился переписанный кем-то из русских текст сербской повести. Последнее подтверждается орфографией, языком, а главное — особенно ярко выраженной в этом списке просербской тенденциозностью. Источниками «Повести о Скандербеге-Черноевиче» Миятович считает сочинения известных уже нам авторов — современников Скандербега: Паоло Анджело, которого Миятович отождествляет с Антиварино и цитирует по публикации Биемми, Франко и, главным образом, Барлетия. К ним составитель сербской повести, по мнению Миятовича, прибавил от себя многочисленные сведения по истории Сербии, стараясь всемерно подчеркнуть роль своего народа в борьбе Скандербега с турецкой агрессией.[341]
335
Большое значение для изучения биографии Скандербега имеет собирание и запись произведений народного творчества. В настоящее время этой работой занят сектор фольклора Института наук в Тиране, Подготовляющий публикацию собранных легенд и преданий о Скандербеге (об этом см.: W. Steltner. Zum Geschichtsbild des albanischen Nationalhelden Georg Kastriota genannt Scanderbeg. Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft, IV, 1956, стр. 1042).
336
Две такие песни были записаны русским ученым-славистом П. А. Ровинским и опубликованы в его книге: Черногория в ее прошлом и настоящем, II. СПб., 1905, стр. 218-258. — Значительное количество славянских песен о Скандербеге было опубликовано в вышедшей в 1839 г. в Дубровнике книге:
337
339
Шифр этой рукописи — Q IV-341. На ее первом (чистом) листе написано следующее: "Сия летопись куплена архимандритом Порфирием в ските монастыря св. Ксенофонта на св. горе Афонской у монаха Артемия, родом болгарина, языком — заики, у которого один глаз болезненен, в 1846 году в июне месяце". В начале рукописи вплетена тетрадь, написанная мельчайшим полууставом южнославянского письма, содержащая статью "От летописца от Адама и о царех иудейских и римских. Сочинено вкратце" (это заглавие написано киноварью, вязью, после изящной миниатюрной заставки). Далее следует хронограф (лл. 10-283), заканчивающийся статьей "О чешском королевстве кроника". (Этот список хронографа привлекался в качестве варианта к его изданию в Полном собрании русских летописей, т. XXII). Вслед за последней статьей, даже не с новой строки, переписана "Повесть о Скендербегу-Чрноевику, а в святем крещении нареченном Гиоргу". Текст повести, так же как текст всего этого хронографа, изобилует киноварными заметками на полях, комментирующими текст. Среди листов, на которых написана повесть, много пропущенных и перебитых, что значительно затрудняет чтение рукописи. Заканчивается повесть (на листе 302) словами: "Писал о нем (т. е. о Скандербеге, —
340
Более подробно
341