Ын Су несла какую-то ересь, понимала, но не могла остановиться: так выходил стресс. Периодически она замолкала, гладила генерала по лицу, целовала, снова гладила и снова говорила. А он просто смотрел и слушал. Наконец, иномирянка выдохлась, прислонилась к плечу мужчины и зевнула.
- И что теперь будем делать? –тихо спросила она. – Меня же надо как-то легализовать, да?
Генерал опять не понял, что она сказала, но догадался, что речь идет о ее появлении в этом времени на законных основаниях.
- Я женюсь на тебе. Для всех ты была в Юани, тебя похитили, но ты смогла сбежать, скрывалась. А вот теперь вернулась. Король подтвердит, и мы поженимся. Все будет хорошо. Я купил дом в столице и много красивых платьев для тебя. Тетушка Чхве ругалась на меня, но она тебя любит. Сулибан тоже. И я – он сделал паузу – люблю тебя. Ты – вся моя жизнь.
Ын Су выпрямилась, посмотрела на генерала серьезно и внимательно. Такие откровения не были приняты в эту эпоху. Здесь о чувствах не говорили открыто даже наедине. Тем более, такой мужчина, как Чхве Ён – суровый воин, немногословный и сдержанный человек. Женщина почувствовала, как в глазах снова собирается влага, а в груди щемит. Она ждала.
Генерал Чхве Ён, могучий защитник Корё, гроза врагов, не боящийся смерти, в эту минуту боялся. Он хотел эту женщину, он понимал это, хотя никогда раньше не испытывал ничего подобного. Смешно, но в его жизни не было женщин. Сначала в этом не было необходимости, потом он потерял первую любовь, впал в депрессию, воевал и спал, потом защищал короля и Корё, встретил эту женщину и не успел даже поухаживать за ней, снова терял, ждал и воевал.. В его жизни была война, кровь, смерть, но не было мира и любви. Поэтому он не знал, как действовать в такой ситуации и терялся. Он не умел целоваться толком! Это смущало и нервировало. Инстинкты толкали взять женщину, а разум тормозил требованиями морали.
Ын Су не терзали подобные сомнения. Пусть в прошлом она и не была слишком уж раскованной особой, стесняться здорового желания и физиологических проявлений не имела обыкновения. Просто работа и карьера оставляли мало времени и сил на отношения, но суть взаимодействия полов она понимала и как медик, и как обычная женщина. Страха перед сексом она не испытывала. Другое дело, что ей не удавалось им заниматься достаточно часто: то времени не было, то партнера, то желания. Отношения в эпоху студенчества не в счет, молодые люди полны эмоций и страсти, заканчивается это просто не так, как мечталось, как правило. Так что секса в жизни пластического хирурга Ю Ын Су было ничтожно мало.
Но сейчас доктор Ю отказывать себе в этом не желала. Она хотела даже не секса, она хотела именно любви: плотской, горячей, искренней. Страстной любви с этим великолепным и единственным мужчиной. Ын Су видела его желание, но, зная генерала, отчетливо понимала – сам он не решится. И не обижалась. Да, он такой! Значит, она будет ведущей на первых порах. Терпеть долго она не намерена, и так потеряла кучу времени из-за политических проблем, собственной неуместной гордыни и глупых сомнений. Жизнь такая короткая, зачем тратить ее на сожаления о несбывшемся?
И Ын Су потянулась к Чхве Ёну, опрокинула его на землю, распласталась на нем как на коврике и принялась выцеловывать лицо, шею, ладони мужчины, доводя его до исступления. Возможно, эти действия доктора и имели бы закономерное продолжение прямо на поляне, но уединение пары снова нарушил Док Ман, благоразумно сообщивший о своем приближении громким окриком.
- Генерал, я все приготовил, вас ждут!
Хорошо, что на поляну уже спустилась тьма, и парочка смогла прийти в себя, не смущая парня своим видом. Генерал поднялся на ноги, взял доктора за руку и двинулся за ординарцем в темноту наступившей ночи.
Глава 14 , завершающая
Подчиненный выполнил задание любимого командира в точности, редкой для столь неуемного создания, и даже чуть больше: хозяева не только вычистили самый крайний в деревне дом, натаскали и нагрели воды, прикупили ужин в трактире, но и удалились на пару дней к дальней родне, пообещав не беспокоить доблестного генерала своим присутствием. Полученные за доставленные неудобства монеты равнялись полугодовому доходу этой семьи, так что, даже поделившись с кровниками, хозяева домика в накладе не остались.