— Не темы, а тематики! — поправил Рубин.
— Ну, тематики!.. Получается: вот тебе узенькая дорожка, иди только по ней и не моги ступить в сторону. Это шаблон!
— Не шаблон, а направление! — обозлился Валя.
К личному раздражению против Лены, все время не покидавшему его, прибавилась теперь обида за то дело, которое он считал кровным и дорогим для себя и на которое «Ершиха» замахнулась.
— Газета должна иметь направление, — продолжал он. — А какое направление у нашей газеты? «За отличную успеваемость и дисциплину! За успешное окончание школы!» — вот ее лозунг. Значит, она в первую очередь должна заниматься тем, что мешает этому. Она должна заниматься нашей классной жизнью.
— А разве классная жизнь заключается только в том, чтобы хорошо сидеть на уроке физики или не сорвать урок английского языка? Хороши бы мы были, если бы, кроме уроков, нас ничто не интересовало! Газета должна отражать все наши интересы.
— Газета должна не отражать, а бороться! — заметил Игорь. — Газета — оружие, а не зеркальце, которым можно пускать зайчики.
— Согласна! Она должна бороться за наши интересы. Но ведь мы часто собираемся на переменах и спорим об искусстве, о музыке, об актерах, делимся впечатлениями о книгах. А разве это не жизнь класса?
Лена, очевидно, была заядлая спорщица. Зорко поглядывая по сторонам черными, немного навыкате, горящими глазами, она ловила возражения и тут же отвечала на них своим резким, чуть крикливым голосом. Этот голос тоже раздражал Валю, тем более что он не мог отказать Лене в логике, а логику он привык уважать.
— Я хочу сказать вот о чем, — спокойно и мягко, в противоположность Лене, проговорила Майя Емшанова. — Заглавие нашей газеты — «Наша дружба», и цель всей нашей работы — дружба. Значит, газета должна еще и помогать развитию этой дружбы. А дружба, как известно, возможна лишь при наличии одинаковых интересов с обеих сторон. Как же мы можем дружить, если нам безразличны интересы друг друга?
— Почему — безразличны? Наоборот! — возразил Валя. — Нам очень интересно! Только разве об этом через газету узнаешь?
— Для этого живое общение нужно! — подал реплику Вася Трошкин, обычно тоже спорщик и забияка, а сейчас сидевший точно набрав в рот воды.
— Ну, это кому как! — Майя пренебрежительно взглянула на него, и Вася, вобрав голову в плечи, опять притих.
— А знаете, что мне кажется, мальчики? — сказала Инна Вейс. — Вы со всем спорите, ни на что не соглашаетесь только потому, что это предлагают девочки!
— Ну и глупо! — резко повернулся к ней Игорь.
— Ну вот! Теперь — глупо! — обиделась Инна.
— Что мы — нарочно вам возражаем?.. Что ж тут умного? — спросил Игорь. — А соглашаться с вами и превращать газету в лист прений и впечатлений…
— А почему не превратить газету в лист прений? — тут же подхватила его слова Лена Ершова. — Почему не поспорить, хотя бы и об искусстве?
— Об искусстве можно в книгах прочесть, — ответил Игорь. — Это будет надежнее.
— В книгах вы прочитаете вообще. А где вы прочитаете, что думают ваши друзья? Нам интересно знать о вас, а вам, я думаю, — о нас.
Потом эта дискуссия перекинулась на столбцы газеты. Лена Ершова не хотела уступать ни в чем и написала большую и обстоятельную статью по всем спорным вопросам. Ей ответил Валя Баталин, однако его статья, по общему мнению, оказалась слабее. Он упрекал Лену в недостатке логики, а сам ничего по-серьезному не сумел ни показать, ни опровергнуть и закончил статью не очень-то удачной фразой:
«Вот это мы и просим девочек принять во внимание».
Тогда в дискуссию вмешалась Нина Хохлова. Она прислала Борису записку, в которой писала, что
«девочки ультиматумов не признают, это не дружба, и если вы хотите так с нами разговаривать, мы можем и распрощаться».
Пришлось собрать объединенное заседание комсомольских бюро, разбирать там этот вопрос, убеждать, доказывать и успокаивать.
— И что вы так обострили дело? — упрекал потом Борис Валю и Игоря.
— Это все Ершиха! — ответил Валя.
— Умничает! — добавил Игорь. — Прочитала Руссо и кричит на весь свет, точно курица, когда яйцо снесет. Им дай только волю — расплывется все!
— А зачем волю давать? Расплываться не нужно. Вот не пустили заметку о Руссо — и хорошо! А о «Журбиных» почему не написать? Или еще о какой-нибудь новой книге. Может, о ней кто-нибудь и не знает. Нет! Нужно было договориться, так нельзя. Видите, эта фырка-фуфырка того и ждет. Как кошка — ей бы только поцарапаться!