Коля задумался на мгновение:
– Мужики сказывали - царь добра хотел. А все это от управителей. Они от царя правду скрывали и народ мучали.
– А ты, дурак, и поверил, - вмешался Вася. - Ты раскинь мозгами: ну какая разница между царем и министрами? Один хапал больше, другие меньше, вот и все. А девятое января да Ходынку вместе готовили.
– Кто в России главный, тот во все времена главный вор, жулик и подлец, - поддержал Никита. - Всегда так было.
– А теперь не будет, - уверенно сказал Бушмакин. - Теперь народ - хозяин. С любого отчет спросим. Пошли, ребята, заболтались.
…Светало. Угловое здание на Гороховой чернело провалами окон. Парадная дверь была не заперта. Вторая дверь, в вестибюле, предательски заскрипела, и все замерли, словно мальчишки, застигнутые на месте преступления.
– Тьфу! - замотал головой Бушмакин. - Да что же это мы? Воровать пришли?
– Вы же сами велели тихо, - обиженно заметил Вася.
– Велел не велел, ты меня не одергивай, молод еще! - рассердился Бушмакин. - У кого есть спички?
Никита послушно чиркнул спичкой. Красноватое пламя отразилось в огромном зеркале. Маруська подошла к нему и удивленно провела рукой по гладкой холодной поверхности.
– Мне бы такое, - задумчиво сказала Маруська. - Женщина с таким зеркалом - непобедима.
– Нашла время, - буркнул Коля.
– Глупенький ты. Этого вы, мужики, никогда не поймете.
Вася нашел свечу. Слабый, неверный свет выхватил из темноты часть вестибюля и лестничный марш с ковром, который прижимали к ступеням блестящие бронзовые штыри.
На втором этаже - длинный, уходящий во тьму коридор с десятками дверей по обе стороны.
– "Третье делопроизводство", - прочитал Никита табличку на одной из дверей.
– Зайдем, - решил Бушмакин.
Пламя свечи высветило несколько обшарпанных канцелярских столов и уходящий под потолок шкаф с картотекой.
– Вот это да! - Вася от удивления даже прищелкнул языком.
– Что там? - спросил Бушмакин. - Ну-ка, посмотри.
Вася выдвинул самый нижний ящик:
– Карточки какие-то… "Фа-рма-зоны…" - прочитал он по складам.
– Ну и кто, кто эти… они кто? - нетерпеливо допытывался Бушмакин. - Чем занимаются, где живут?
Вася наугад вытащил одну карточку.
– Волин Дмитрий Иванович, уроженец села Летихино… Орловской губернии… Проживает: Пустая улица, дом пять.
– Это на Малой Охте, - вставил Никита.
– Ну и что он, этот Волин? - не унимался Бушмакин. - Чего ты, как пыльным мешком прибитый?
– Фармазон он, - убито сказал Вася.
– Вероятно, следует читать "франк-масон", - объяснил Никита. - Член тайного общества декабристов…
– Каких еще декабристов… - застонал Бушмакин. - Ну при чем здесь они? - Он начал выдвигать один ящик за другим. - "Медвежатники", "форточники", "скокари", "гопстопники"… Черт знает что! Я таких поганых слов в жизни не слыхал!
– Я думаю… Это здесь ворье всякое понапихано, - вдруг сказал Коля. - Записаны разбойники всякие…
Бушмакин с уважением посмотрел на Колю:
– А что? Прав он, ребята! Как считаете?
– Я так думаю, - продолжал Коля, - что ежели здесь как следует порыться, можно и Сеню Милого отыскать, верно я говорю?
– Верно, - кивнул Бушмакин. - Только вот я смотрю - глаза у тебя сразу недобрым огнем загорелись, а ведь ты теперь не просто Коля. Ты сотрудник уголовного розыска. А что это значит? Это значит, что задержать Сеню, найти его - это твоя обязанность. А вот, скажем, морду ему набить, - это стой! Нельзя!
– А жаль! - улыбнулся Вася и, перехватив рассерженный взгляд Бушмакина, добавил: - Все понял…
– Ночуем здесь, - решил Бушмакин. - Утром будем разбираться.
Улеглись кто куда. Бушмакин на стол, остальные - на стулья. Остаток ночи прошел спокойно, а когда совсем рассвело, заскрипела дверь, и в комнату просунулся заспанный мужчина лет пятидесяти, в потертом чиновничьем мундире.
– Чему обязан? - хмуро, без удивления спросил он.
– Мы вновь назначенное управление уголовного розыска, - сказал Бушмакин. - Вот мандат.
Чиновник отвел руку Бушмакина, внимательно оглядел ребят и повторил задумчиво:
– Управление уголовного розыска… - иначе сказать - сыскная полиция рэ-эс-дэ-рэ-пэ-бэ?
– Ясно сказано, гражданин, - закипая, произнес Бушмакин. - Управление. И я вам не советую…
– А что такое малина, вы знаете? - грустно перебил чиновник.
– Ягода, - вступил в разговор Коля. - Кто же этого не знает!
Чиновник подошел ближе, всмотрелся в лицо Коли:
– Здравствуйте, молодой человек. Рад приветствовать спасителя… - Чиновник протянул Коле руку.
Коля осторожно пожал протянутую руку и сказал смущенно:
– Да чего там… Мы - завсегда…
– Что значит - завсегда?.. - подозрительно спросил Бушмакин. - Откуда ты его знаешь?
– Так, - Коля совсем смутился. - Случай вышел… Пустяки.
– А вы оказывается, еще и скромны? - удивился чиновник. - Ваш сотрудник, господа, не так давно спас жизнь мне и моей жене!
– Вот это да! - Вася изо всех сил хлопнул Колю по спине.
– Поздравляю, - сказал Никита.
– Коля, ты у меня теперь самый любимый! - пропела Маруська.
– Мадемуазель, он этого вполне заслуживает, - галантно поклонился Колычев. - Ну что же, господа. Рад знакомству и позвольте мне откланяться. Я картотеку разбирать пришел, не спится, знаете ли, но раз вы теперь хозяева…
– Минуточку, - остановил его Бушмакин. - Как вы относитесь к монархии?
– Она себя изжила, - сказал Колычев. - Печальная закономерность.
– Печальная? - прищурился Бушмакин.
– Да, - кивнул Колычев. - Я, милостивый государь, столбовой дворянин, мой род уходит корнями в шестнадцатый век. Все мои предки верой и правдой служили царю и отечеству. И я служу. Служил, - поправился он.