– Умер ваш товарищ, - ответила сестра. - Пять минут назад. Проникающее пулевое ранение. Поражен левый желудочек сердца. - Она что-то еще говорила, но Коля уже бросил трубку.
Гибли товарищи. Умирали от бандитских пуль, от ударов ножом из-за угла лучшие друзья, веселые, добрые, всей душой и телом преданные святому делу революции. Гибли один за другим, словно в страшной, безжалостной мясорубке.
Вошел Бушмакин, увидел Колю и молча поправил сползшую с рычагов трубку:
– Пантелеев там засаду оставил. Наглеет с каждым днем, подлец. Гриша первым шел.
– Не надо, батя, - попросил Коля. Он взял себя в руки и добавил: - Сейчас Муську приведут. Надеюсь я на этот разговор, батя. План такой: если Муська нам поверит, если мне удастся настроить ее должным образом, - Раису придется выпустить…
– Притоносодержательницу? - раздраженно спросил Бушмакин. - А закон? Его по боку?
– Я все понимаю, - сказал Коля. - Поймите и вы. Раиса - единственный и очень тонкий ход к Леньке. А Муська - около нее. Понятно?
– Все понятно, - кивнул Бушмакин. - Но Раису, после того, как она побывала у нас, а тем более Муську, Пантелеев близко к себе не подпустит.
– Я рассчитываю на то, что в ближайшие несколько часов он не узнает об их аресте, - нас никто не видел: ни соседи, ни во дворе. А когда арестованные выйдут отсюда, они обе будут молчать о том, что были здесь. Они знают Леню.
– А как объясним прокурору освобождение Раисы? - Бушмакин продолжал слабо сопротивляться. - Она преступница.
– Просто объясним, - сказал Коля. - Конкретных улик, бесспорных доказательств у нас против Раисы, как притоносодержательницы, или скупщицы краденого, или соучастницы Леньки, - нет. А по обоснованным предположениям санкции на арест не дают. Нужны доказательства. Прокурор это тоже знает.
– Убедил, - кивнул Бушмакин. - Если все получится - звякни, я дам команду - Раису выпустят. - Бушмакин ушел.
Постучался конвоир, ввел Муську. Она осмотрелась и села, нагло закинув ногу на ногу.
– Что решила? - спросил Коля.
– А чего решать? - она нервно улыбнулась. - Стойку буду держать, начальник.
– Ваша настоящая фамилия?
– Муська, начальник. - Она нахально уставилась ему в глаза.
– Толмачева Мария Николаевна, проживаете: Сергиевская улица, дом четыре, квартира два, - сказал Коля. - Род занятий?
– Уличная я, - не слишком уверенно сообщила Муська.
– Отец у тебя в порту работал? - Коля перешел на "ты".
– Работал. Пока не спился, - сказала она раздраженно. - Чего пытаешь, легавый? Чего в печенку лезешь? Думаешь, невзначай Леню продам? Отстань лучше.
– А мать у тебя еще жива, - невозмутимо продолжал Коля. - Семьдесят лет старухе. Ты у нее одна, других родичей у вас нет. Ежели ты в "глухую" сядешь, что с матерью станет?
Муська заплакала.
– Думаешь, я с тобой торговлю веду? - тихо спросил Коля. - Ты мне Леню выдашь, я тебя отпущу. Такие байки про нас сочиняют, угадал? Я тебе вот что скажу, - продолжал он. - Если за тобой что-нибудь есть - будешь сидеть. Мы на сделки с совестью и законом не идем.
– А на что вы идете? - горько спросила Муська.
– На ком-про-миссы, - серьезно сказал Коля. - Если мы видим, что человек не совсем пропащий, - помогаем ему осознать себя, встать на ноги, порвать с преступной средой. А ты как? Чиста перед законом?
– Нету за мной ничего, хоть сейчас проверяй - нету! - крикнула Муська.
– А нету, - подхватил Коля, - так чего же ты ревешь, психуешь и за этого бандита и убийцу переживаешь? Он сейчас или убивает кого-нибудь, или в ресторации награбленное проживает. А ты в УГРО сидишь. А между прочим, спроси сейчас у Лени: кто, мол, такая Муська? Толмачева, мол, кто? С Сергиевской? Так он, твой Леня, и не вспомнит!
Муська молча слушала, глаза ее опухли от слез.
– Не скажешь? - вздохнул Коля.
– Не знаю я… ничего, - она отвела глаза.
Коля задумался на мгновение и снял трубку:
– Я это. Давай, батя, как договорились.
Нажал кнопку звонка, сказал конвоиру:
– На выход, с вещами.
Муська смотрела на него, ничего не понимая.
– Иди домой, - сказал Коля. - И занятие свое бросай. Вот мой телефон, позвони, если что. С работой сейчас туго, сама знаешь, но я тебе помогу. Иди.
– Райка все знает, Райка! - не выдержала Муська. - Ее спросите!
– Дрянь твоя Райка. И говорить нам с нею не о чем. Мы ее тоже отпустим - фактов у нас нет. Но если бы были…
– Да я вам такое расскажу! - с жаром воскликнула Муська.
– Ты вот что, - прервал ее Коля. - Ты пока помолчи, подумай. Откуда главное зло, подумай. И если решишь что-нибудь - звони, приходи в любое время. Я тебе верю.
Она недоверчиво усмехнулась.
– Бросишь это поганое дело, и будет у тебя все хорошо, Муська. Муж будет, дети будут, любовь, само собой. Учиться пойдешь. Не смейся, я не шучу. Лет через пять-шесть я тоже пойду учиться. И мы еще с тобой встретимся, только я буду студентом, а ты - преподавателем.
Она покачала головой:
– Мастер вы сказки рассказывать, начальник.
– Разве это плохая мечта, Муська? - тихо спросил Коля. - А уж добиться ее - наша с тобой забота. Иди.
Она ушла. А Коля подошел к окну и долго смотрел на Дворцовую, смотрел до тех пор, пока на площади не появилась маленькая, щуплая фигурка Муськи. Он уже хотел отойти от окна, как вдруг Муська остановилась и растерянно заметалась, явно пытаясь остаться незамеченной. Наконец, она скрылась за цоколем Александровской колонны, и в то же мгновение Коля увидел Раису. Беспокойно оглядываясь, она свернула с Дворцовой на Миллионную. Муська побежала следом. И тогда Коля понял все. Он догадался, что его разговор с Муськой возымел быстрое и несколько неожиданное действие. Девчонка поверила ему, почувствовала его искренность и доброжелательность и теперь решила заслужить его уважение и доверие - выследить Раису. Коля подумал, что для неопытной Муськи такая слежка чревата самыми тяжелыми последствиями, и снял трубку телефона.