Вот и вся история. Что со мной случилось? Я надеюсь, когда-то ты сможешь дать мне ответ! Единственное, что тревожит меня сейчас, это то, что я не знаю, читал ли он мой роман… Если бы только он прочел его…Мне больше ничего и не надо.
Не забывай заходить ко мне в палату. Я обещаю, не будет приступа. Я учусь с этим жить».
- Конечно, зайду, - сказала врач вслух, наверное, самой себе, дочитав послание. Все стало на свои места. С воодушевлением врач стала бродить кругами по комнате. Все было совершенно элементарно. Никакой шизофрении, помешательств, игр воображения творческого человека не было. Боже, как же все было просто! Любовь! Вот, что было настоящим безумием. Любовь к обычному человеку, обреченная стать наказанием. Наконец-то…Термины и понятия мгновенно заплясали в голове у врача: это нервный срыв, который случился вследствие психологической травмы. Травмой было исчезновение этого таинственного Вальдеса. За нервным срывом, лечением которого никто не занимался, последовали депрессия, фобии, тревожные расстройства, ухудшение физического здоровья. Ведь пациентку доставили в больницу изможденной, с головными болями и затруднением дыхания. Диагноз определен. История дописала, чего же можно еще желать? Разве не справился бы опытный психиатр с такой задачей? Она, несомненно, справилась бы. Но бороться с любовью она была не в силах. С, казалось бы, таким простым и всем знакомым чувством, что сделало ее пациентку безумной. Она чувствовала себя частью этой истории. Теперь она сама загорелась не менее бредовой идеей не вылечить, а помочь пациентке найти того, кого она так обожала. Не медля ни секунды, врач наспех оделась, и, схватив диск Вальдеса, выскочила на улицу, не обращая внимания на проливной дождь. Она направлялась в «Летучий голландец»! Она верила, что если писательнице не удалось узнать что-нибудь о своем любимом, то удастся врачу, человеку трезво мыслящему, уверенному в себе. «Я найду, найду, найду его, - бормотала врач, - я должна». Она повторяла это себе, пока бежала, стуча каблуками по мощеным улицам. И когда она промокла до нитки и продрогла, перед ее глазами наконец-то замаячила зеленая вывеска «Летучего голландца». Запыхавшись, она сбивчивым голосом попросила официанта позвать менеджера. Тот в свою очередь вежливо предложил даме присесть и что-либо заказать. Врач отказалась, и, доставая из кармана диск, сказала:
- Простите, но я спешу. Мне нужно кое-что узнать. Прошу вас, взгляните. Говорят, раньше эта группа выступала у вас. Возможно, вы знаете этих людей!
- Да, я знаю их. Раньше они выступали у нас, но теперь они стали действительно известными, - менеджер поджал губы, не понимая, к чему ведут эти расспросы.
- Тогда скажите, вы знали Вальдеса? Мне очень нужно на него выйти.
- Помнится, одна девушка спрашивала уже о нем. К сожалению, должен вас разочаровать. Вы попросту не сможете на него выйти. Я сам недавно узнал, что его с нами больше нет. Сожалею… - менеджер скорбно опустил голову.
- То есть, больше нет? – нервно спросила врач.
- Он скончался. Никто точно, правда, не знает, при каких обстоятельствах. Группа сразу нашла замену своему лидеру и отправилась в турне. Об этом я узнал гораздо позже. А зачем вам Вальдес? – поинтересовался любопытный менеджер.
- Спасибо, - отрезала женщина и покинула заведение, хлопнув тяжелой дверью.
Новость потрясла ее до глубины души. Дослушав рассказ писательницы до конца, она подозревала, что ее любимого уже нет в живых, но она все же еще хотела верить, что это не так. Ее ожидания подтвердились, и ей стало очень страшно от этого. В тот вечер, женщина не знала, куда себя деть в этом большом городе. Городе, где родился Ван Хельсинг, как говорилось в легендах. Городе, который был целой страной. Отдельным миром. Она бесцельно бродила по улицам «этого мира», промерзла до костей, и, вернувшись в свою квартиру, напилась. В одиночестве. Пусть так поступают только алкоголики, но ей было плевать. Приятное тепло разливалось по ее венам, чересчур переполнив ее организм, и она забылась крепким пьяным сном.
***
Ее разбудила поистине суровая головная боль, но, не смотря на это, врач молниеносно поднялась с кровати, готовая действовать. План действий сразу же созрел в ее голове, удивительно четко и последовательно! Она учла все, что слышала от своей пациентки, учла советы своих коллег и подруг, учла все то, что сама чувствовала и чего желала. Еще вчера она была в отчаянии, она была безмерно несчастна и опечалена чужим горем. Но сегодня все резко изменилось и встало на свои места. Если бы кто-то спросил женщину, что она собирается делать, план ее действий оказался бы слишком длинным с множеством пунктов. Но первый пункт в ее плане был: встретиться со знакомым адвокатом и расширить свою компетентность в сфере интеллектуального права. Она была уверена, что он поможет ей разобраться во всех нюансах и проблемах, с которыми ей предстоит столкнуться. Это было первое, что она сделала на пути к своей новой жизни. За этим последовали долгие месяцы исполнения пунктов плана. За это время врач не раз навещала свою пациентку, по прежнему ночью, и об их дружбе никто не знал. Женщина старалась не заводить разговоры о прошлой жизни писательницы, чтобы ничем не напомнить ей о ее боли. Но она знала и чувствовала, что та по-прежнему испытывает боль, хотя и учится с ней уживаться. Конечно же, доктор не рассказала пациентке страшную новость. Она просто не могла этого сделать. Она понимала, что это полностью разрушит жизнь этой девушки. Иногда в ночных кошмарах доктору снилось, что она рассказывает пациентке о том, что узнала там, в «Летучем Голландце». И в этих снах она видела разрушение этой личности, которое начнется с приступа, и может закончиться летальным исходом, а между тем и другим будет подобие ада, в котором будет мучиться пациентка. Она буквально видела разложение ее сознания, потом разложение ее тела. Врач каждый раз вскакивала с постели, увидев такой сон, и стирала пот со лба. И каждый день она молила Бога, чтобы пациентка ни о чем не узнала. Когда она навещала больную, женщины в основном обсуждали новый роман пациентки, который та начала писать в клинике, используя ноутбук, присланный врачом. Писательница интересовалась, как идут дела у ее исповедницы-врачевателя и та рассказывала ей о новой пациентке, живущей в соседней палате, которая всерьёз верила, что она английская королева. Женщины вместе смеялись, тут же застенчиво замолкая от неловкости, ведь на самом деле ничего смешного в этом не было. Тем более обе понимали, что одна из них такая же пациентка, как и та «английская королева».