Девушка легко соскочила с коня и подошла к нам. Денисов бережно принял у нее поводья.
– Здравствуйте, Дима, – только сейчас поздоровалась
Лариса. Она была в обтягивающих ноги брюках, сапогах и мужской рубашке. – Я вас сразу заметила.
Арефа нежно проводил ладонью по блестящему, вздрагивающему крупу коня и ласково приговаривал:
– Хорошо, Маркиз, хорошо… Славный ты жеребец.
Маркиз косил на него светлым глазом, перебирая белыми зубами удила. Денисов разнуздал коня.
– А как с соревнованиями, Арефа Иванович? – спросила
Лариса.
– Очень хочется? – лукаво подмигнул Денисов, поднося к морде коня несколько кусочков рафинада.
Жеребец осторожно, губами, взял их с ладони человека и громко разгрыз.
– Значит, буду?
– Будешь, будешь…
Девушка закружилась на месте, хлопая в ладоши.
– Вот здорово!
Скакун прядал ушами и нервно перебирал ногами.
– Бери своего красавца. – Денисов отдал ей поводья. –
Чувствительный он у тебя…
Лариса повела Маркиза в конюшню.
– С виду – не тронь, рассыплется, – кивнул на нее
Арефа. – Но упорная… – Он помолчал и добавил: – У нас женщина ни за что не сядет на лошадь.
У нас – это, значит, у цыган.
– Почему?
– Обычай… Мужчинам – кони, а женщинам… – Он засмеялся. – «Выходит, любезный, тебе длинная дорога, на сердце тебе падает дама…» – Денисов продолжал улыбаться. – Вы, наверное, обиделись, что Зара не захотела вам гадать?
– Нет, что ж обижаться! – сказал я. – Просто было любопытно…
– Никто не может знать, что ждет человека. Даже цыгане. В нас никакого особого секрета нет, – продолжал
Арефа. – Какой я теперь цыган? Говорю больше по-русски, живу по-русски. Ем, сплю – по-вашему. – Он спохватился.
– Заговорил я вас. Дела, наверное?
– Да нет. Здесь я случайно. Так заехал…
Странно устроен мир. Арефа Денисов был мне симпатичен. А вот его сын… Не было сейчас на земле человека, которого я воспринимал болезненнее…
И как мне ни хотелось побыть с Ларисой, отвезти ее на мотоцикле в станицу, я поехал один. Чтобы Денисов ни о чем не догадался.
6
…Когда он вошел, я удивился: откуда здесь, в станице, такая модная прическа, длинные волосы, бородка коротенькая, тщательно подстриженная. На вид ему – лет тридцать, не больше. Он сразу показался мне каким-то особенным. Деликатные манеры, спокойные глаза. Вот только нос его не шел к лицу, перебитый посередине, слегка приплюснутый…
Этого человека я еще не знал. В станице проживало более трех тысяч человек. Вообще-то участковый должен знать всех, на то он и участковый.
– Отец Леонтий, – представился вошедший, и я сначала не понял: чей отец? – Вы человек, я вижу, новый, удивитесь моему приходу. Но это в порядке вещей. Я всегда обращался к Сычову по поводу наших праздников.
И тут только вспыхнуло: поп! Самый настоящий. Так близко я видел священника впервые.
– Мое начальство уже снеслось с вашим. Кажется, договорились. А я вот – к вам, на нашем уровне, так сказать.
– Я… я вас слушаю. – (Как с ним разговаривать, не знаю. Товарищ отец?)..
– Простите, ваше имя, отчество?
– Дмитрий Александрович.
– У меня к вам такая просьба, Дмитрий Александрович.
Как вы знаете, завтра у верующих праздник, день святой троицы. Большой праздник. К нам сюда приедет много народу из других хуторов, станиц. Сами знаете, народ не всегда ведет себя организованно. Соберутся большие толпы возле храма. А рядом шоссе. Не дай бог, драка или кто под машину попадет, все на нашу голову… В прошлом году на пасху женщину сбил автобус – меня ругали почем зря. Хотя случилось сие далеко от церкви. Так что выручайте. В смысле порядка.
Я перевернул страницу настольного календаря и крупно записал: «Св. Троица. Обеспечить порядок возле церкви».
Отец Леонтий едва заметно улыбнулся.
– Что ж, постараюсь, – сказал я.
– Договорились. – Он вынул пачку сигарет. – Вы не возражаете?
– Курите, курите.
– А вы? – Он протянул мне пачку.
Я засмеялся: в течение часа мне предлагают второй раз.
– Нет, спасибо. Я не курю. Не научился.
– Откуда сами?
– Из Калинина.
– Почти земляки. Хотя я там никогда не бывал. – Он аппетитно затянулся дымом. – Матушка, то есть супруга, оттуда.
– Как фамилия?
– Лопатина Ольга.
– Не знаю…
– Она старше вас. На Набережной улице жила.
– Я совсем в другом районе…