«Выследили, — с тревогой думала Грета, — а теперь играют, как кошка с мышью. Зельц внизу, он ничего не услышит», — почему-то пожалела она.
А Брук, старательно укладывая документ в карман, даже не глядел в лицо Греты. Это помогло ей взять себя в руки.
— Грета Верк никогда не была моей близкой подругой, — стараясь придать голосу высокомерие, ответила девушка. — В последний раз я видела ее в тысяча девятьсот тридцать восьмом году. Она вместе со своим отцом собиралась куда-то уезжать. Кажется, в Америку. По-моему, она туда и уехала.
— К сожалению, милейшая фрейлин Шуппе, Грета Верк в Америку уехать не захотела. Мы уже выяснили: в Америку уехал только ее отец, Эрих Верк, а Грета приняла участие в деятельности подпольных коммунистических организаций. Она даже была связана с французским и бельгийским подпольным движением.
— Скажите пожалуйста! — вежливо удивилась Грета.
— Да, да. Около девяти месяцев назад ее арестовали, и представьте себе, просто как еврейку. Тогда о ее подпольной работе еще ничего не знали. Всего месяц, как ее направили в Польшу, в один из лагерей. Но эшелон попал под бомбежку на станции Зегер, и большинство арестованных разбежались. С тех пор Грета Верк бесследно исчезла. Скажите откровенно, в течение последнего месяца вы не получали от нее каких-либо вестей? Не знаете, где она сейчас? Считайте, пожалуйста, наш разговор дружеским и совершенно конфиденциальным.
— Если бы я узнала, где она находится, я немедленно сообщила бы, куда следует, — холодно ответила Грета, никак не реагируя на последнюю фразу собеседника.
— Не сомневаюсь, не сомневаюсь, — поспешно согласился Брук. — Но я как раз хотел бы другого. Если вам в будущем что-либо станет известно о Грете Верк, я прошу вас сообщить об этом мне и никому больше.
— Хорошо, — согласилась девушка. — Но если Грету Верк настигла бомбежка в Зегере, то она, наверное, погибла. Это был такой ужас! Я ведь в этот момент выезжала из Зегера… Мне показалось, что его стерли с лица земли.
— Сам поселок не особенно пострадал. А вот от заводов ничего не осталось.
— Бедный папа! — выдавила из себя Грета.
— Да, господину Шуппе эта бомбежка обошлась не дешево, — сочувственно покачал головой Брук. — Но скажите, уважаемая фрейлин Шуппе, Грета Верк занималась исследованиями в той же научной области, как и вы. Как, по-вашему, она была талантливым физиком?
Грета уже полностью овладела собой. Поняв, что высокопоставленный эсэсовец ничего не подозревает, она отвечала спокойно, обдумывая каждое слово.
— Я считаю, что Грета Верк была способным научным работником. Она, так же как и я, интересовалась физикой атомного ядра. Но исследования в этой области требуют громадных затрат. А Грета была очень ограничена в средствах. Откуда она могла их достать?
— Ну, средства на такие исследования достать нетрудно. Найдутся… — не удержался Брук. Заметив недоумевающий взгляд собеседницы, он изменил направление разговора. — Да, действительно, Грета Верк могла погибнуть при бомбежке Зегера. Это самое скверное, самое нежелательное. Но мы это установим. В Зегере обыщут все развалины.
— На что же она вам мертвая? — вырвалось у девушки.
— Мертвая она нам не нужна, конечно… Но действительно ли она погибла?..
Несколько секунд тянулось молчание. Грета сидела непринужденно, ожидая новых вопросов штандартенфюрера.
Эрнст Брук достал из бокового кармана плоский кожаный футляр и открыл его. Задумчиво повторив несколько раз: «Действительно ли она погибла?..» Брук разыскал в футляре какую-то фотокарточку.
Взглянув на снимок, он несколько секунд изумленно рассматривал Грету.
— Что за наваждение! — наконец обретши способность говорить, воскликнул Брук. — Я слыхал про сходство, но не до такой степени!
— Что такое? — встревожилась девушка.
— Слушайте, дорогая фрейлин Шуппе! А вы случайно не Грета Верк?
Грета почувствовала, что кровь отливает от ее лица.
— Вы очень неудачно шутите, господин штандартенфюрер, — возмущенно проговорила она, поднявшись с места.
— Нет, вы в самом деле Грета Верк, — с хохотом прервал ее Брук, забавляясь гневом девушки. — Я скажу генералу Лютце, что в самую секретную его лабораторию проникла еврейка, подпольщица, ха-ха-ха!
— Я Лотта Шуппе! — резко проговорила девушка. — Если у вас, господин Брук, есть какие-либо сомнения, вы можете побеседовать с рейхсминистром господином Гиммлером. Если вам и этого будет недостаточно, попытайтесь доложить обо мне нашему божественному фюреру.
Смех замер на губах Брука. «Так вот она какая, — подумал американец. — Колючая… Такая и пулю в лоб пустит, не задумается».