— Бей ее веслом! — закричал Давыдов.
Матрос выхватил из уключины весло, замахнулся… Мелькнула черная спина, широкий хвост с силой ударил по воде, поднимая сноп радужных брызг, и щуки след простыл.
Обескураженный матрос опустил весло, сел на свое место и, шумно вздыхая, протянул:
— Щу-ука! Должно быть, ребята, килограммов на пять.
— Ну и растяпа же ты! — с досадой проговорил штурман. — Хватил бы ее веслом…
— Взял бы да и хватил, раз мастер, — беззлобно пробурчал матрос.
Кнопочкин усмехнулся:
— Как она, парень, красиво хвостом тебе махнула! До свиданья, мол, друг любезный! Поищи в другом месте дуру!
— Заметил, какие зубы? — спросил Юрия Геннадий и, не дожидаясь ответа, отвернулся, снова уставился за борт. Он как бы ожидал, не покажется ли щука еще раз.
Наконец Геннадию наскучило смотреть на воду, и он перевел взгляд на островок.
Остров приближался. Казалось, эта сверкающая кремовато-белая песчаная россыпь дышала зноем пустыни.
А что, если на этот одинокий остров, появившийся всего лишь несколько дней назад, еще не ступала нога человека? Геннадию ни разу в жизни не доводилось бывать на необитаемых островах. У него заблестели глаза, и он подался всем телом вперед. Ему захотелось сейчас же кинуться в воду и первым достичь островка, первым погрузить ноги в горячий сыпучий песок.
Он смерил взглядом расстояние от лодки до отмели — метров тридцать, не больше. Недолго думая Геннадий сбросил гимнастерку, штаны и вскочил на скамейку.
— Берегись, Юрка! — отчаянно закричал он и, пружинисто подпрыгнув, полетел вниз головой за борт.
Он ушел под воду отвесно, как свеча, мелькнули в воздухе ступни с розоватыми пятками, но и они тотчас скрылись в пузырившейся воде.
Работая руками и ногами, Геннадий штопором ввинчивался в воду, стараясь уйти в самую глубь. Ему хотелось пробыть под водой как можно дольше, но какая-то властная сила, холодом обжигавшая все тело, толкала его вверх. Вот он вынырнул, громко фыркнул и поплыл к острову.
Позади него ухнуло: видимо, кто-то тоже прыгнул в воду, но Геннадий даже не оглянулся.
«Поднажмем!» — приказал он себе и поплыл быстрее, с силой выбрасывая вперед руки. Его упругое, вытянутое тело легко скользило вперед.
Течение несло Геннадия прямо на остров. Он в последний раз ударил по воде ладонями и, шумно отдуваясь, выбрался на отмель.
Подставив солнцу мокрый черный затылок и бешено работая руками и ногами, к берегу приближался Юрий.
«Опоздал, Юрка, я первый», — подумал Геннадий и понесся по раскаленному песку через весь островок.
Вероятно, на этом островке действительно никто еще не был: на чистом песке, промытом водой до единой крупинки, Геннадий не разглядел никаких следов. Разгребая руками воду, на берег вышел Юрий.
— Чуть-чуть тебя не догнал. — Он плашмя упал грудью на песок и тотчас добавил, блаженно улыбаясь: — Эх, как огонь!
— «Чуть-чуть»! — Геннадий фыркнул. — Я уж весь остров обежал.
— Ложись, — примирительно протянул Юрий, пытаясь скрыть улыбку, которая слегка тронула его толстые добрые губы. — Плаваешь ты лихо, ничего не скажешь!
Геннадий глянул на Юрия: «То-то же», — и послушно растянулся рядом с ним. Уткнувшись подбородком в песчаный бугорок, Геннадий посмотрел прямо перед собой.
От островка до лугового берега было недалеко — рукой подать. Берег весь зарос тальником, и лишь в одном месте, как раз напротив острова, к воде сбегала узкая, будто золотистый ручеек, тропинка. Для чего она здесь, кто протоптал ее в кустарнике?
Вдруг заговорил Юрий, отвлекая Геннадия от его размышлений:
— Вернемся на судно — и сразу…
— … обедать, — оживляясь, подсказал Геннадий. — А потом, когда капитан кончит с нами заниматься, давай знаешь что? На плот катнем к Женьке. Она вчера говорила: «Приезжайте завтра с Юрием!» Катнем?
Юрий вздрогнул и подгреб к груди горячий песок.
Женя! Почему-то при одном лишь упоминании этого имени у него начинало учащенно биться сердце…
— Ну, катнем на плот? — опять нетерпеливо спросил Геннадий и бросил в Юрия гладкий круглый камешек.
Юрий не пошевелился, не повернул головы.
— Ты что? — засмеялся Геннадий и приподнялся на локте. — А знаешь, эта Женька… она не такая, как другие девчонки, не задавала. Правда?
Глаза приятелей встретились, и Геннадия поразила какая-то странная настороженность, мелькнувшая во взгляде Юрия.
— Ну, само собой… особенного в ней ничего нет, это ясно, — зачем-то поспешно добавил Геннадий, отводя глаза, как будто в чем-то оправдываясь.