Серёжа стоял, чувствуя некоторую усталость. Он сошёл со сцены вместе с товарищами, которые собирались итти на отдых, но задержались, поджидая кого-то. Молодой человек в светлом костюме, голубоглазый, стройный, в чёрном берете, шёл прямо к Серёже. Ян тотчас узнал его, узнал по его глазам, по его простому, симпатичному лицу и улыбке.
— Прошу извинить, — проговорил Ян по-русски, немного сбиваясь от волнения. — Вы Серёжа Серов?
— Да. Я Серов, — ответил Серёжа.
Яну хотелось броситься к другу, прижать его к своей груди, в которой взволнованно бьётся сердце, но он растерялся и, протягивая руку, робко сказал:
— Я — Шпачек…
Серёжа на секунду застыл в радостном изумлении, потом схватил Яна сильными руками, поцеловал его в щёку и, неизвестно почему, почувствовал, что сейчас расплачется.
Долго друзья не могли заговорить, хотя им было что сказать друг другу. Как всё сразу скажешь, когда на вас смотрит много посторонних глаз, не знающих ничего о вашей дружбе и судьбе! Серёже и Яну хотелось сейчас остаться одним, только одним.
Оставим их, читатель, и мы до новой встречи.
Прага — Свердловск.
РАССКАЗЫ
Художник В. Челинцова.
ПОЕДИНОК
Военная карьера Кости Верховых поначалу сложилась неудачно. И всё из-за того, что он имел маленький рост, щупленькую фигуру и совсем детское веснущатое лицо. До призыва в армию ему оставалось ждать не больше года, но Костя решил итти на фронт немедленно. Председатель колхоза не хотел отпускать его и только отшучивался:
— Подрастёшь, тогда и с богом, сами проводим.
Но Костя настойчиво твердил:
— Всё равно уйду!
А тут Костю назначили везти добровольцев в район, и он как уехал с ними, так и не вернулся.
В учебном батальоне тоже началось неладное. Костю не захотели принимать. Командир спросил его:
— С какого года?
Костя ответил не сразу.
— Уже давно пора служить, — сказал он и покраснел.
— Ну, какой же из тебя солдат, ты и винтовки-то не унесёшь, — усмехнулся командир.
— Я, товарищ капитан, трактор водил. Понимаете, трактор? — Костя поднял сухие, тонкие руки, словно хотел показать, как управляют трактором.
— Убедил! — с улыбкой согласился командир. — Оставайся, посмотрим, что из тебя получится.
Костя был любознательным малым, но вопросы его, особенно о борьбе с фашистскими танками «Тиграми», вызывали у солдат добродушную усмешку.
— Гранатой «Тигра» уничтожить можно?
— Можно, только осторожно, — отвечал ему кто-нибудь из бойцов, намекая на Костин неказистый вид.
Но Костя всерьёз задумал стать истребителем вражеских танков.
И, может, всё было бы хорошо, если бы не случай с шинелью, который, прямо скажем, окончательно испортил Костину репутацию. А произошло это уже в прифронтовой полосе.
Однажды Костю послали с донесением в штаб. Тут-то и случилось несчастье. Костя и сам точно не знает, как всё это произошло, но получился форменный конфуз. Костя не любит вспоминать об этом случае. Только бойцы нет-нет да и спросят:
— А где твоя шинель, Костя?
Костя пробовал отмалчиваться, но тогда кто-нибудь из солдат такое начинал рассказывать, что уж и совсем конфузно получалось. Вот почему он старается рассказать всё сам, подробно, чтобы другие ради смеха не перевирали фактов.
— Она была замаскирована в соломе…
— Кто она? Шинель?
— Собака… Я прохожу мимо и ни о чём не думаю. Вдруг сзади кто-то бросается на спину — и хрясь меня на землю, рычит и кусает. Ну, думаю, пропала новая шинель. А отбиваться не могу, рукава длинноваты, да и сама шинель не по мне, запутался.
Все покатываются от смеха.
— Ну, хорошо, шинель пропала, а зачем ты плакал?
Костя снова объясняет:
— Вот вы смеётесь, зубки моете, а шинель была новая, мне жаль её, да и обидно, что какой-то пёс до воротника разодрал её…
После этого товарищи безнадёжно заключали:
— Какой ты, Костя, истребитель «Тигров», когда с собакой не совладал.
Так и пошло всё к одному.
…Раз ночью их отделение встретилось лицом к лицу с врагом. На щупленького Костю навалился сзади огромный солдат. Схватил его за плечи, словно железными тисками, и, казалось, пришёл конец Косте, да не тут-то было. Костя повернул ствол автомата назад, под левую руку, и нажал спусковой крючок. Вражеский солдат так и осел, как куль с мукой.
— Хорошо действуешь, — крикнул командир, бежавший на выручку.