— Плохо! — нервозно возразил Боря. На самом деле он не знал, хорошо или плохо он пишет, но сказал «плохо» потому, что окончательно невзлюбил Илью Ильича. А теперь учитель раздражал его ещё и тем, что, несмотря на все Борины грубости, не только не сердился на него, а даже, как казалось Боре, ещё больше, чем другим, уделял внимания, словно маленькому.
Мысль о побеге не покидала Борю. Привязывал только Андрейка. Уж очень он хороший товарищ. Как только кончаются занятия, Андрейка тащит Борю на двор, а там они дают себе волю: играют в снежки, катаются на санках…
Шла подготовка к празднику. Ребята украшали классы под наблюдением своих учителей. Илья Ильич заставил Борю и Андрейку прибивать плакаты и предупредил:
— Не порвите. Ты отвечаешь за эту работу, — сказал он Боре, а сам стал посреди класса и командовал: — Ниже, Боря, ещё ниже, чуть повыше, дружок, вот так…
Только всё это Боре не нравилось. И почему бы Илье Ильичу не заставить прибивать эти плакаты с красными буквами других мальчиков? Так нет, опять его заставил.
«Вот, возьму и порву», — решил Боря, когда залез на стол, чтобы прибить плакат к стене. Андрейка стоял на другом столе и держал противоположный конец длинного плаката. Боря нарочно так дёрнул плакат, что тот лопнул посередине. Боря подумал: «Сейчас Илья Ильич закричит и выгонит меня, и всё тут…»
— Как же так, дружок, получилось? Порвали, значит? Ну, ничего, мы его сейчас склеим…
Илья Ильич будто не заметил дерзости Бори и принялся склеивать плакат. К нему сразу подбежали несколько учеников. Это Боре тоже не понравилось. И вообще к Илье Ильичу все ученики относились с особенной любовью, засыпали вопросами, бежали сломя голову, если Илья Ильич просил в чём-либо помочь.
Как-то Андрейка увидел в окно идущего Илью Ильича, который три дня не приходил в школу из-за болезни, и так закричал от радости, как будто целый год не видел его:
— Мой учитель идёт! Илья Ильич, идёт, к нам идёт!..
— Почему твой? — вдруг спросил Боря. — Подумаешь, «мой учитель», «Илья Ильич идёт», — передразнил он.
Боре было неприятно, что Андрейка, его лучший друг, радостно кричал «мой учитель» точно так же, как сам Боря говорил когда-то: «Моя мама» или «мой папа».
Все мальчики наперебой обращались к учителю:
— Илья Ильич, а я буду прибивать портрет Ленина?
— Я буду украшать уголок пионера?
— Я, Илья Ильич, я, — пищал Андрейка.
Илья Ильич всем успевал отвечать, всюду был с ребятами, точно он не седой старик, а их ровесник.
Обидно было Боре, когда, заканчивая украшать класс, Андрейка спросил старого учителя:
— Илья Ильич, а вы будете с нами, с нашим классом, на празднике?
— Буду, дружок, буду, непременно.
— И с нашим классом петь будете?
— И петь буду, — ответил Илья Ильич, улыбаясь в поглаживая Андрейку по светлым волосам.
— Не поеду на праздник, и всё тут, — сказал Боря, когда Андрейка заговорил с ним о празднике.
— Почему?
— Илью Ильича не люблю.
— Почему не любишь? — с испугом спросил Андрейка.
— А так. И за уроки, и за то, что ходит за нами везде, и за то, что ты и вы все льнёте к нему. Вот и всё тут…
Весной, когда так тянет на улицу, Боря был дежурным по классу. Он заранее обдумал, как «насолить» учителю, чтобы Илья Ильич выгнал его из класса во время урока, как он иногда делает с провинившимися. Илья Ильич любил, когда дежурный вытирал начисто доску, приготавливал мел, мокрую тряпку для доски и стирал пыль с учительского стола.
Боря не вытер доску, мел бросил под парты, стол повернул ящиками к партам, а класс закрыл и дежурил у двери, чтобы впустить учеников только точно по звонку.
— Кто же сегодня у нас дежурный? — спросил Илья Ильич, войдя в класс и рассматривая диковинную картину. Доска была грязная, а на его столе были начерчены мелом каракули и чёртик.
— Я дежурный! — вызывающе ответил Боря.
— Где тряпка, Боря? — спокойно спросил учитель.
— Я её не нашёл.
— Так-с, дружок, не нашёл, значит. И мел не нашёл.
Кто-то из учеников уже вылетел за дверь и мигом принёс мел, тряпку и принялся вытирать доску.
— Но ведь не ты дежуришь сегодня, — сказал Илья Ильич и взял тряпку у мальчика, вытиравшего доску. — Спасибо. Садись, дружок, а доску я вытру сам… Значит, я у вас сегодня дежурный.
Двадцать девять пар глаз недовольно смотрели на Борю, а кто-то даже сказал по его адресу, но так, чтобы не услышал Илья Ильич:
— У-у, бродячий музыкант с колокольчиками!..
Боря злился. Ему хотелось побить того, кто сказал обидные слова, и тех, кто хихикал, и досадить старому учителю.