Юрка зажмурился. Привыкнув, он открыл глаза. Посередине комнаты стоял накрытый стол, за которым недавно очень хорошо трапезничали. На нем стояли пустые грязные тарелочки, в больших были недоеденные салаты и мясные блюда, в вазах яблоки. Юрка обнял Лесю, ему стало легко и просто, она, обняв его, прижалась к нему всем телом. Она была худенькая, но крепкая, пышные темно-каштановые волосы были до пояса, что в наше время редкость и это очень нравилось Юрке. Юрка гладил эти прекрасные на ощупь и на вид волосы, и крепко прижимал Лесю за талию. Леся сначала прильнула к нему, потом отстранила лицо. Они смотрели друг на друга улыбаясь, потом рассмеялись.
Леся поднесла палец к губам.
- Тише, тише.
Шторы на окнах были задернуты. Гулявшая здесь компания не очень желала, чтоб их видели с улицы. Леся, освободившись из объятий, все равно пошла, их поправить. Потом она включила проигрыватель как можно тише.
- Подожди я сейчас.
Она ловко собрала со стола ненужное и вынесла. Вошла с миской и тряпочкой, стол быстро превратился в чистый и накрытый на двоих.
Юрка смотрел на Лесю. Как это у нее ловко получается. Почему же у его жены все получается медленно неуклюже, почему у нее нет этой красоты и ловкости в уборке и приготовлении стола.
А может все зависит от обстоятельств? Может и его жена сейчас перед кем-то шустрит и кому-то кажется, что все ловко быстро и красиво. Черт возьми, лезет в башку какая-то дурь. Ни кому не хочется чтоб его жена была с другим, хотя каждый знает, что это запросто может случиться.
Леся внесла парящего тушеного кролика
- Разогрела. Думала на завтра, тоже ведь праздник. А стушила заранее, не охота на праздник возиться. Она поставила его посреди стола, опять вышла и вернулась с графином литра на полтора.
- На чем сидеть будем?
- Давай диван подвинем к столу, будет удобней
- Нет, давай лучше стол к дивану.
Они приподняли стол и переставили к дивану. Умостились рядом. Леся налила полные рюмки.
- Давай за знакомство.
Юрка понюхал, самогонка.
- Сейчас попробуем, какая злая хозяйка.
Они засмеялись, чокнулись и выпили. Самогон был хорошим. Юрка сразу взял квашенную помидорку.
- Ух и добрая хозяйка.
Леся улыбалась. Они опять обнялись, и этот раз целовались очень долго, лаская друг друга. Тепло от выпитого растекалось по их телам наполняя желанием. Желание потихоньку от мозгов переходило в грудь, подкатывало к сердцу и расходилось сладостью по всему телу. Юрка гладил ее волосы, потом его рука плавно проплыла по ее спине к бедрам. Она отстранилась улыбаясь.
- Давай сначала поедим.
- Я за.
Юрка ел тушеную пахучую кролятину. Ел хорошо с аппетитом. Леся подкладывала ему салат и подливала самогон. Юрка пил и ел. На что, на что, а на это он был мастер, не смотря на свой невысокий рост. Леся улыбалась. Юрки после третьей рюмки захорошело и он решил, что пока хватит. Запив все компотом и утершись полотенцем, которое подала Леся, он, откинувшись на диван, привлек ее к себе.
Подожди, я сейчас постелю. Юрка встал, пошел, переставить пластинку. Леся разложила диван, достала простынь и одеяло. В комнате было довольно прохладно, но в такой обстановке это было хорошо. Леся выключила свет и подошла к Юрке.
- Иди, ложись я сейчас.
Юрка разделся и лег. Леся опять не заставила себя ждать. Она вошла в комнату, подошла к дивану и с такой легкостью и игривостью нырнула к Юрке под одеяло, что можно было подумать, что ей 17. Ее прохладные руки скользнули по Юркиному телу. Обняв Юрку и прижавшись к нему голым телом, она поцеловала его в губы теплым нежным полным желания и страсти поцелуем. Юрку удивляло, что она такая худенькая и почти нет грудей. Иногда в таких случаях бывает даже противно, и все делаешь только для того, чтоб над тобой не посмеялась женщина. Назвался груздем… Но не смотря на то, что она была худенькая, она была красивая и страстная, что Юрке очень нравилось. Ему она нравилась еще тогда, когда ему было лет 15. У нее были такие же пышные каштановые волосы и лицо гречанки, чуть смуглое с выразительным взглядом и красивыми губами.
Леся часто дышала. Юрка целовал с жадностью ее губы. Леся начала задыхаться, она обвила Юрку руками и ногами, почти впилась в его тело и задыхалась. Юрку это радовало. Значит ей очень хорошо, значит, ночь не пройдет даром. Леся притихла и обмякла, дрожь пробежала по всему ее телу.
- Тебе хорошо?
- Не то слово.
Юрка продолжал, обнимая и целуя ее. Она опять начала тяжело дышать и задыхаться. Юрка вспотел. Он всегда потел, что при работе, что в таких случаях и можно было подумать, что он устал, но он потел не от усталости, просто такой организм. Леся достала из-под подушки приготовленное заранее полотенце. Аккуратно и нежно она вытерла ему лицо, с которого на нее скатывались капельки пота, потом обтерла плечи и грудь. Одеяло с них давно сползло. Привыкши к темноте, которую рассеивал тусклый пробивающийся с улицы сквозь шторы свет уличных фонарей, они видели друг друга. Когда они доходили до страсти, то Лесины косточки начинали хрустеть. Она стонала от сладости и от боли. По ее телу опять пробежала дрожь. Она опять обмякла и притихла.
- Юра пока хватит, давай полежим.
Юрка согласился. Он лег на спину, тяжело вздохнул, и с шумом выдохнув, сладко потянулся.
- Юрочка, тебе хорошо со мной?
- Было бы плохо, ушел бы.
- А ты знаешь, я не хотела сначала с тобой идти.
- А почему пошла?
- Ты интересно про собак рассказывал, а вообще ты грубоват и самоуверен.
- А теперь не жалеешь, я ведь все равно грубый
- Нет, ты не грубый, ты просто таким хочешь казаться.
Юрка знал, что она говорит это просто в оправдание. Но перед кем? Перед ним, перед собой, перед детьми или еще оправдывается перед кем-нибудь? Но, зачем? Ей ведь хорошо и это ни кого, ни чем не обязывает.
- Может, выпьем?
- Подожди, я халат накину.
- Годится, а я брюки.
Леся включила свет, Юрка смотрел на нее оценивающе. Так средней паршивости, правда, волосы шикарные и личико красивое.
Леся наполнила рюмки и они выпили. Юрка ни хотел, ни о чем думать, он обнял Лесю, она склонила голову ему на грудь.
Да? Сколько таких женщин, которые хотят ласки? Простой мужской ласки. Потом их обзывают разными словами. Юрка тоже употреблял эти грубые оскорбляющие женщин слова, но никогда так не думал. Ему хотелось ласкать, обнимать и быть в близости с теми, кто ему нравился, а когда был пьян и не было выбора и с теми, кто по трезвой не нравится. А чем они отличаются? Они тоже люди, обыкновенные люди которым всего этого хочется и при чем тут книжки и кино. Там везде высокие чувства, романтическая любовь. Но у простого человека простые чувства без всякого высокого романтизма. И что делать этому человеку, который ни когда не любил? Ему, что вообще не жить? А если тот, кого он любит, к нему равнодушен, что тогда? Что ему нельзя иметь детей? Нельзя испытывать эту сладость близости с противоположным полом, особенно если рядом с тобой ни хам и ни идиот или идиотка. Если рядом с тобой нормальный простой человек, которому нравится смотреть на голое тело, которому нравится целовать его. Может и есть какие-то идеальные люди, но Юрка в это ни верил. Он знал, что где-то есть любовь большая пребольшая, он верил в нее. Но, где она и у кого он не знал. Он часто мечтал об этом. Он хотел влюбиться в какую-нибудь так, чтоб потерять рассудок, чтоб думать только о ней, чтоб исполнять все ее прихоти. Но такого почему-то ему не было дано. В каждом человеке можно найти то, что тебе не будет нравиться, может даже будет противно. Вот и Леся рассказывает, что ее сосед ей прохода не дает, сватается за нее, а она не хочет. Она рассказывает, что из-за нее столько парней голову теряли и готовы были на все. Он этому не верил, но и не перебивал. Пусть человек тешится своим самолюбием, а он, Юрка свободно берет и раздевает ее, а она делает вид, что стесняется. Но вот она полностью раздетая стоит перед ним. Он гладит ей грудь и живот.