Оторвавшись от поцелуя, они смотрели друг на друга, Люба плакала.
- Прощай, - сказал Юрка, зная, что больше они ни когда не встретятся. А про себя подумал, лучше бы, до свиданья. Ему так не хотелось расставаться с этой недолгой, простой и нежной любовью.
С мечтой своего детства.
Люба прошла в двери, отдала билет контролеру. Та взглянула, - Проходите.
- Люба, - позвал Юрка. Она шагнула к нему. Юрка еще раз поцеловал ее, и, повернувшись, пошел.
Отойдя, он остановился у окна, и смотрел, как его голубая мечта прошла вниз по ступенькам, прошла к автобусу и оглянулась. Он знал, что она его не видит, но он махал ей рукой, прощаясь с ней. Она знала, что он смотрит на нее, и тоже прощаясь, помахала рукой.
Автобус тронулся, а Юрка стоял и махал. Что-то тяжелое подступило к его горлу.
- Да- а-а, дела, - буркнул он, и тоже пошел.
24 – 26 сентября 1978
ВЕЧЕР КАК ВЕЧЕР. А ЖИЗНЬ…
повесть
Вечер как вечер, обыкновенный.
- Жизнь, дрянь. Ну, чего в ней блин хорошего? Придумали, все хорошо, все красиво, все счастливы. Кто это все? Я, например? Юрка остановился, прервал размышления.
- Тьфу, дрянь какая-то. Жена где-то дома, а может в селе у своих родителей. А может…? Ну и хрен с ней. Может она, счастлива? Но, узнаю, убью.
Юрка тряхнул головой, она была тяжелая.
Рядом шли друзья с женами.
Юрка приехал в родное село. Городским тварь стал. Машину купил. Доволен, кичится этим. Правда с друзьями как был шалопаем так и остался. Шалопаи которым уже за 30.
Что такое? Кто-то запел или просто заорал. Неплохо подобрали, на душу населения страны.
Все пьяные, вот и веселые. Были бы трезвые, с какого хрена веселиться? Чи ни праздник? День освобождения трудового народа. Освобождения от чего??? От помещиков и капиталистов. Тогда значит, там этого праздника нет? А ведь там этого о-го-го гораздо больше, чем здесь, это даже дураку понятно. Но, не хрена они там тоже скоро праздновать будут, так же жрать водку, махать флагами, и орать: - Да здравствует! Мы ведь пообещали, что весь мир разрушим до основания.
Вот так, как понажираемся, мы его не только до основания…
Песню уже орал не один. Надо поддерживать. Юрка тоже заорал, загорлопанил. Какие-то умники напридумывали, что в селе красиво поют, красиво пляшут. Как покажут по телевизору, ну, прям одни плясуны и певуньи. Где они? Понажираемся на свадьбах как свиньи, и прыгаем как козлы, кто во, что горазд. А песни? Да если бы в армии не научили в строю орать строевые, то из нас хрен бы слово клещами вытянул. А орем круто, нам кажется, что красиво. Да бабки в домах, мимо которых мы проходим с такими песнями, уши затыкают, крестятся, и матерят нас на чем свет стоит. О, стоп, я, кажется не то ору? Вот это нажрался. А, все равно всем похер то, не то. Юрка опять как баран тряхнул головой, в которой начало все плыть, при этом сильно зажмурился, потом широко открыл зенки. Во, все нормально.
Они шли толпой на ширину всей ярко освещенной фонарями улицы, обнявшись, без разницы кто с кем. Они все друзья детства. Это их село, их улица, их жены. Сегодня большой праздник, большая пьянка, все шалости прощаются. Хотя они между ними прощаются и так. Ведь в селе все, все знают. И если чьи-то жены или мужья гуляют, и продолжают жить нормальной семейной жизнью, значит, все прощается. А есть такие жены, что не просто гуляют, а настоящие проб…и и ничего, даже нормальных детей воспитывают.
Витькина жинка на шею виснет, от нее перегаром прет. Фу бл..ь, что она ела. А может это не перегар, а зубы гнилые воняют? У Юрки тоже полон рот гнилых зубов. Правда ему никто никогда не говорил, что у него изо рта воняет. А на то, что они гнилые и щербатые ему плевать. Зубных врачей он боится с детства, да там, на заводе на ремонт зубов такая очередь, что до пенсии хрен дождешься. А чтоб по блату, кто он такой?
Юрка незаметно для других, а может ему так только кажется, ловко лезет промеж пуговиц легкого осеннего пальто и сразу же между пуговиц платья, там рука не пролазит, он расстегает одну пуговицу. Во! Теперь порядок! Витькина жинка смеется. Грудь у нее классная, еще упругая и в Юркиной растопыренной руке не вмещается и теплая. Юрка доволен, классно, что мода пошла, без лифчиков ходить. Он пальцами тихонько массажирует набухший сосок. Витькина жинка смеется. Юрка шепчет ей на ухо комплемент, такая грудь заслуживает комплемента, и вынимает руку. Она опять смеется. Парни орут песню: - Здравствуйте дачники… цок- цок-цок подковами идет драгунский полк. Да, хрень получается, празднуем революцию, а поем про драгунский полк, а это значит про до того. Но песня красивая, всем нравится. У Юрки опять помутилось в голове.
Да, выпито, конечно, прилично. Он опять тряхнул головой, и что-то начал доказывать о том, что городская жизнь лучше. Кто-то орал, доказывая обратное. Все были парами, один Юрка без.
На улице грязь, небо темное звездное. Юрка вдыхает чистый прохладный воздух, пахнущий родным лесом, родными полями и речкой, которая течет через село.
Центральная улица асфальтированная, ровная, но асфальт грязный. Машины и трактора с соседних улиц и с проселочных дорог натаскали грязи, она липкая и скользкая. Юрка поскользнулся и чуть не упал. Он круто вы матерился.
Может это и есть счастье? Или счастье в том, что у него в кармане осталась четвертная, которой хватит на бензин на обратную дорогу домой, а он врет, что у него денег, и все верят.
Юрка работает в большом городе на заводе, зарабатывает более 200р в месяц, а жрать нормально не за что. Хорошо родители с двух сторон помогают, а то бы вообще писец. Двое детей, жена дома сидит, машина тоже не первой свежести денег требует. Болтать легко, что в большом городе на машине из края в край и полсотни в кармане. А на самом деле если пару раз в месяц закалымишь, и то жене отдашь. Себе если только на пиво и оставишь. Опять же легко хвастать, что квартира двухкомнатная. Знали бы, где эта квартира и как она ему досталась, сколько нервов и денег, а сколько совести потерял из-за нее, а сколько дома скандалов? Хвастается, что с ним на работе даже главный инженер считается, ни то, что начальник цеха. Как в книжках и в кино. Приходит значит инженер огромного завода:- Привет Юрка, - и руку подает. Все слушают Юркино вранье и думают правда. Хрен там, так он тебе руку и подал. У него таких как ты тысяч пять, а то и больше. Он тебя и знать не знает и на кой хрен ты ему нужен.
Опять голова закружилась. Юрка теперь идет в обнимку с друзьями, жены впереди.
О-о-о, Витькина жинка уже хвастается Сашкиной, что Юрка к ней за пазуху лазил. Хихикают. Вот бабье.
- Слышь, мужики, а я, что сегодня холостой.
- Не бзди Юрка, мы тебе сейчас на танцах такую найдем, что до утра в доску за…т.
- А вдруг не осилю? Здоровьем то уже ослабел.
- Можно подумать.
Это уже реплики женщин.