В е р е с о в. С радостью… Не просто идти — ползти придется. Еще бы двоих найти покрепче.
Е г о р ы ч (откашлявшись). Егор Афанасьевич, я не сгожусь?
В е р е с о в. Трудно тебе передвигаться, Егорыч.
Е г о р ы ч. Отчего. Ползти мне вполне сподручно.
В е р е с о в. Ладно, давай. Козлухин, ты тоже с нами?
Быстро идет вдоль окопа. Старики спешат за ним.
В и к т о р и я. Пашка, идем! (Увидев, что тот колеблется.) Ты же заправский слесарь…
Пашка молчит.
Неужели струсил?
Оскорбленный Пашка бледнеет, но не двигается с места.
(Пристально смотрит на него.) Так презираешь моего отца, что не хочешь идти под его начальством? (Бежит вслед за стариками и Вересовым.)
П а ш к а молча выбрался из окопа. Появляется М и к и ш е в.
М и к и ш е в (грозно). Бойцы рабочего батальона, для вас что — война кончилась? Начались детские забавные игры? Ченцов, отставить! Девица Вересова, на место!
Пашка и Виктория возвращаются на свои места в окопе. Вересов, Лианозов, Егорыч и Козлухин переходят по доске через траншею. С ними же оказывается неизвестно откуда взявшийся Р е б р о в.
Л и а н о з о в. Рассылка, а ты куда?
Р е б р о в (хорохорясь). Как — куда? Я для связи.
Вересов и старики уходят.
М и к и ш е в. Положение! Удержим мы до вечера оборону, если армейцы качнутся?
П ч е л к а. Ты давно говорил с комбатом?
М и к и ш е в. У них на две трети личный состав выбит. Не осталось ни одного среднего командира. А у нас? Видал ребятишек? Воинской выдержки на копейку не будет.
П ч е л к а (озабоченно). Заметил, струхнул кто-нибудь?
М и к и ш е в (пожал плечами). Пока нет. По неведению не боятся.
П ч е л к а. А ты, всеведущий, боишься?
М и к и ш е в. Ну что ты сравниваешь! Нам с тобой не положено бояться. Мы отвечаем за все, мы руководители.
П ч е л к а. А они что-то вроде серой скотинки? Каша у тебя иногда в голове, Микишев. Гречневая.
М и к и ш е в (обиженно). Почему гречневая?
П ч е л к а (всматриваясь, куда пошли ремонтники). Сумеет ли Вересов вернуть танки — вот в чем вопрос.
М и к и ш е в. Сам поручил ему возглавить. Спросил бы меня, я бы ответил.
П ч е л к а. Что ответил?
М и к и ш е в. Нет у меня к нему доверия.
П ч е л к а (быстро). Думаешь, перекинется к немцам?
М и к и ш е в (уклончиво). Не в том дело…
П ч е л к а. Как — не в том? Шутишь! Есть основания не доверять — давай выкладывай.
М и к и ш е в (неохотно). Оснований особых нет… Что он так жмется, точно в поезде без билета едет? Вышли мы все из народа, как говорится, — так будь хозяином, понимаешь. Никак я его не могу раскусить. Сын кадрового рабочего, участник гражданской войны, при Советской власти стал инженером… и столько лет на подхвате! А ведь не пьяница, не идиот. Да с такими возможностями другой бы за это время мог стать директором завода, если не наркомом.
П ч е л к а. Другой. То есть, например, ты.
М и к и ш е в (скромно). Ну… у меня образования всего техникум. Я и в возраст еще не вошел…
П ч е л к а. А уже председателем горсовета выдвинули. Карьера головокружительная.
М и к и ш е в (горячо). Речь же не о карьере, Федор Матвеевич! Как ему самому-то не совестно не выковать из себя командного кадра? Для чего обучали рабочего парня в институте? Чтобы он инвентарные номерки навешивал? Нет, Пчелка, ты меня не разубедишь — слабый он тип. А слабость всегда может подвести даже честного человека. Ясен ход моих мыслей?
П ч е л к а (заинтересованно, словно забыв на минуту, почему они здесь). Ты затронул сложный вопрос, Микишев. И, как всегда, упрощаешь. Ставишь в вину нехватку социального честолюбия и на этой основе лишаешь политического доверия. Верно я тебя формулирую?
М и к и ш е в. В научных формулах, как ты знаешь, я не чересчур разбираюсь.
П ч е л к а (прищурился). А почему, собственно? Ты же не из колодца вылез. Не рядовой человек, как какой-нибудь Вересов, а руководитель.
М и к и ш е в (хохотнул). Эх, Пчелка, не можешь ты не ужалить! Ладно, идем в штаб дивизии.