Идут вдоль окопа.
А г л а я (высунулась из окопа). Товарищ предгорсовета, взгляните на этого синьора. Его хваленое ателье месяцами заказы не выполняет. Я считаю, позор для нашего города!
М и к и ш е в (нетерпеливо). В чем дело? Какие заказы?
Из окопа вылезает немолодой мужчина в кожаном реглане — д и р е к т о р швейного ателье.
Д и р е к т о р. Товарищ Микишев, избавьте меня от наскоков. Идет война, я честно воюю…
А г л а я. С какого ты дня воюешь? С сегодняшнего? А примерка была в апреле. В общем, не будет через неделю пальто, сниму с тебя твое кожаное.
М и к и ш е в (резко). Гражданка, довольно скандалить на переднем крае! Вы, может, слышали, что у нас война?
А г л а я. Не голой же на войне ходить. Пусть шинель сошьют. Или ватник. Зима скоро…
М и к и ш е в. Зима? (Долго смотрит на нее, точно стараясь понять. Услужливо вылезшему из окопа директору.) Там у тебя остался кто-нибудь из мужчин?
Д и р е к т о р. Никак нет, все на фронте.
М и к и ш е в. А мастерицы?
Д и р е к т о р. Ковязина на окопных. Гридина на окопных. Шилова эвакуировалась, Ратько в декрете…
М и к и ш е в. С окопов вернем. (Аглае.) Вместо остальных наберете новых, из домашних хозяек. Ну, что глядите, гражданка? Я вас назначаю директором ателье. С завтрашнего дня начинайте пошив ватников для нужд фронта и населения. Вопросы есть?
Аглая оторопело молчит.
Понадобятся фонды — найдите меня или зайдите в райком к товарищу Пчелке. Все. Точка. (Директору.) Занимайте оборону, товарищ боец.
Директор тяжело слезает в окоп. Микишев вопросительно обернулся к Пчелке. Тот молчит.
М и к и ш е в (несколько сконфуженно). Зима, говорит, скоро…
П ч е л к а (рассудительно). Зима, слава богу, еще не скоро, но… (не выдержав, хлопнул Микишева по спине.) Голова, ты чуешь, что у тебя начали крылья прорезываться?
Микишев и Пчелка уходят.
А г л а я (Виктории, нерешительно). Пошутил? Как по-твоему?
В и к т о р и я. Какие шутки? Аглая, я поздравляю вас!
А г л а я (захохотала). Ах ты господи! (Свекру.) Папаша, а вы чего не пошли ремонтировать? Вы же тоже бывший специалист по металлолому.
С у р о в ы й с т а р и к (грозно). Женщина, если ты!..
А г л а я. Дома, папаша, доскажете. Ступайте скорей за ними. (Спрыгнула в окоп.)
Суровый старик, потеряв обычную величавость, догоняет товарищей. Появилась В е р е с о в а. Проходит мимо окопа, не замечая, что из него торчат головы Виктории и Аглаи.
В и к т о р и я (тихонько). Слава богу, мама вышла из вагона. Бледная-бледная, как лунатик… Кого она ищет — меня или папу?
А г л а я. Обратно идет!
В и к т о р и я (крикнула). Мамочка, как хорошо, что ты с нами! Спускайся сюда, в траншею!
В е р е с о в а (словно ничуть не удивившись, что встретила дочь). Ты знаешь, что заявил мне начальник станции? Что поезд никогда не пойдет! Кто, по-твоему, может так говорить? Только изменник Родины… Поезд должен уйти и уйдет сегодня же. И ты не посмеешь больше самовольничать! Слышишь? Нас ждут на востоке… (В голосе ее слезы.) Нас очень ждут!
В и к т о р и я (не слушая, возбужденно смотрит через кромку бруствера). Наши все ближе, ближе к танкам…
А г л а я (она близорука). Мой-то догнал их?
В и к т о р и я. Сейчас догонит. Так и идут цепочкой… Ой, что это?!
А г л а я. Что случилось?
В и к т о р и я. Упали… Это они нарочно. Ой, нет! (Закрывает лицо рукой.)
А г л а я. Вика, милая, что?
Слышен дальний разрыв.
В и к т о р и я. Ранило… Двоих… (Вглядывается.) Один ранен… другой с ним остался. Остальные пошли вперед. А этот обратно повернул. Тащит на себе раненого… Но кого, кого? Неужели папу? Нет, в шляпе, кажется, впереди. Ага, папа впереди всех, направляется к левому танку…
В е р е с о в а (начинает вникать в события). Виктория, что происходит? Почему ты позволила отцу?..
В и к т о р и я. Мамочка, миленькая, помолчи! (Вглядывается.) Идут… Все идут… Все ближе к танкам. А один… (Кричит.) Вижу, вижу, кто тащит на спине раненого! Наш Ребров! А раненый — с бородой!