– Ты меня любишь? – спрашивает она.
– Как тебя зовут?
– Неважно. У меня некрасивое имя… Сначала скажи – любишь?
– Не знаю… – говорит приезжий. – Не знаю… И надевает черные очки.
– Ты меня любишь? – говорит девушка. – Скорей!
– Как тебя зовут?
– Зовут Муська… Сокращенно – Муська… Скорей!
– А полностью?
– Полностью меня зовут Муза,– говорит девушка.
– Что?!
Но тут он всхлипнул и проснулся.
…Солнце палило вовсю.
Жара стояла такая, что у всех прохожих выросли животы.
Столики из кафе вытащили на самый солнцепек, и там был только один-единственный посетитель. Озверевшие от жары официантки сидели в своих синих халатах под навесом, как синие куры, и занимались саботажем.
«Если сказать ему, – подумал приезжий о посетителе, – климат окончательно испортился, интересно, что он ответит?»
Он подошел к нему и сел за столик.
– Нет, нет… я не о климате… – сказал приезжий. – Вы меня не поняли.
– А разве я что-нибудь сказал? – ответил тот. Это был тот самый ученый, который сначала выслушивал, а потом диктовал в микрофон древние истории, и это подхватывали телетайпы – вот какое значение придавали каждому его слову. Он был знаменитый в своей области.
– А разве я что-нибудь сказал? – ответил он.
– Все равно, – сказал приезжий. – А пиво у них холодное?
– Этого никто не знает.
– Почему?
– А вы попробуйте подозвать официантку, – сказал знаменитый. – Я полчаса сижу.
– Сейчас попробую, – сказал приезжий и крикнул: – Девушка, получите с меня…
Он обернулся к знаменитому:
– Сейчас они будут кудахтать и выяснять, чей это столик. Потом, тряся животом, подойдет тридцатилетняя девушка с блокнотом как на пресс-конференции… – Тут к ним подошла официантка. – Четыре бутылки пива, две окрошки, два шашлыка. – Он отсчитал деньги. – Получите.
Официантка перелистывает блокнот, сонно глядит на приезжего, потом накаляется.
– Да вы что, гражданин?! – говорит она.
– Я жду ровно три минуты, – сказал приезжий и посмотрел на часы. – Через три минуты у вас начнутся ба-альшие неприятности. Окрошку принесете холодную, а шашлыки горячие… И перемените скатерть… Да, и еще позовите заведующего… И не забудьте захватить жалобную книгу.
– Да вы что, гражданин?! – громко сказала официантка.
– Осторожно, – сказал приезжий. – Если вы скажете, что я нахал, я вызову милицию, опечатаю кассу и позвоню в Верховный Совет… Пиво несите сразу… – и добавил громко: – И назначу глубокую ревизию… Хлеб белый и черный…
– В чем дело? Почему не обслуживаете клиента? – спросил метрдотель, поглядывая на приезжего.
– Я обслуживаю, обслуживаю, – сказала официантка и ушла.
– Она поглядела на нас расширенными глазами, – сказал приезжий. – А она нас не отравит?… Тогда я буду ей являться во сне… Нет, послушайте… когда все это кончится? Никто не хочет заниматься своим делом.
– Неужели надо отвечать? – сказал ученый. – Это кончится вместе со скучными профессиями. Когда людей в профессию не будет загонять необходимость.
– Дайте человеку вечный двигатель, и все наладится, – сказал приезжий.
– Дайте. Вот возьмите и дайте, – сказал ученый. – У меня его нет.
– А у меня есть, – сказал приезжий. Тут подошла официантка.
– Не вздумайте нас отравить, – сказал приезжий, – мы все предусмотрели. Я буду являться вам во сне.
Она со страшной скоростью открыла бутылки и ушла. Приезжий разлил пиво.
– Да не сумасшедший я, не сумасшедший, – сказал он.
– Вы читаете мысли? – спросил ученый.
– Нет.
– Ругаться я с вами не стану, – сказал ученый. – Пиво холодное, и потом все-таки вы мне заказали обед.
– Какое ваше мнение? – спросил приезжий. – Может один человек спасти человечество?
– Один?
– Один.
– Не может, – сказал ученый.
– А почему?
– Жарко потому что, – сказал ученый. – Вот если бы попрохладней – тогда пожалуй… А от чего спасать?
– От глупости.
– А может один человек спасти одного человека от глупости? Одного. А не все человечество.
– Нет. Один не может, – сказал приезжий. – Чтобы спасти одного от глупости, нужно все человечество.
– Ненужная трата энергии.
– Господи, – сказал приезжий. – Что вы все обижаетесь?
– Послушайте, – сказал ученый. – Такое впечатление, что вы жили в пустыне, где не с кем было слова перемолвить. Неужели вам не приходит в голову, что мне просто не хочется разговаривать? Я устал после работы.