— Прицел тридцать два, — басом отозвался судовой артиллерист, которого происходившее не касалось.
Каждый занят своим, и никто не должен интересоваться посторонним. Это золотое правило боя. В машине осколками разбило распределительный клапан главной магистрали, и обваренный механик уже приступил к его ремонту.
Но с мостика все видно и все понятно. По носу свиньей проскочил неразорвавшийся снаряд, — теперь начнут попадать, потому что стоящий корабль легче накрыть. Хорошо, что люди заняты делом, — тогда они не боятся. Христофор Богданыч вместе с боцманом из орудийного чехла и досок мастерят пластырь на пробоину. Пробоина на левом борту и над самой ватерлинией, на волне ее будет заливать. Они работают и кланяются каждый своему залпу, а неприятельских не замечают.
— Молодцы, — улыбнулся Сейберт и, отвернувшись, взглянул на бак. Там уже принимали буксир со «Звезды». Старший помощник «Знамени» ругался, стараясь перекричать носовую пушку, а комиссар Веткин с мрачным лицом управлял шпилевой машиной, выбиравшей буксир.
Но «Звезда» вытянуть не смогла и приняла буксир с «Буденного». Для порядка снова связались со «Свободой». Наконец снова прошли вперед медленным, но верным трехузловым эскадренным ходом.
— Знаменитый ход, — сказал командующий и потребовал чаю, потому что бой, по его мнению, грозил затянуться.
О том, что он был почти безнадежным, командующий не думал. Лучше не обладать излишней живостью воображения и не представлять себе, что случится, когда миноносец атакует торпедами связанные корабли. Лучше не вспоминать, что белые сильные, что они между Мариуполем и флотилией и что бой идет на курсе к Керчи, откуда может появиться еще что-нибудь.
Командующий спокойно пил чай. Но не мог знать, что из Керченского пролива уже вышел тысячетонный миноносец «Беспокойный» и с ним канонерская лодка «Грозный». Одного «Беспокойного» было достаточно, чтобы уничтожить всю красную флотилию, — он мог дать веер из десяти торпед.
То, что командующий этого не знал, было к лучшему, — такое знание не помогает.
— Плохо, — сказал флагманский штурман, когда на «Буденном» разбило осколками левую шлюпку. Но командующий взглянул на эскадру противника и пожал .плечами.
— Ихние ложатся все гуще, а наши мажут, — вслух подумал комиссар, но флагманский артиллерист промолчал. Из таких пушек попадешь не сразу. Хорошо еще, что не рвутся.
— Попадание! — крикнул сигнальщик.
На третьей неприятельской канлодке вдруг пророс черный дымный столб. Он перекрыл трубу и рваными клочьями пополз назад.
За кормой на «Красной звезде» кричат «ура». Это ее попадание.
«Ура» доносится издалека и сквозь грохот слышится как сквозь сон. Снова всплеск у белой канлодки, и кажется, что она парит. Во всяком случае, она убавила ход, и четвертый корабль, перекрыв ее, остановился. Новый взрыв издали красивый и нестрашный. Он кажется игрушечным, потому что настоящим выглядит только взрыв на своей палубе. Корабли разошлись, а раненая канлодка сильно покатилась в сторону.
Теперь «ура» кричат на всех кораблях, — она погружается! Над ней выкатилось круглое облачко мягкого пара, и, когда оно оторвалось от воды, на поверхности осталась только тощая черная мачта.
«Ура» громче залпа. От него дрожит горизонт, темнеет в глазах и расширяется сердце.
— Товарищ командующий! — хрипло прокричал Фуше. — Радио.
Он счастлив и очень важен. Он горд тем, что все происшествия боя с точностью до одной минуты занесены в его черную книжку. Он ничего не боится даже того страшного, написанного на синей бумажке из радиорубки и лежащего в его протянутой руке.
— ««Жаркому» атаковать неприятеля», — беззвучно шевеля губами, прочел командующий. И услужливая память подсказала тактические данные «Жаркого»: двадцать шесть узлов, два торпедных аппарата, две семи-десятипяти.
— Не много, но достаточно, — сказал командующий.
Миноносец выскочил вперед и побежал, расстилаясь по воде низким корпусом и длинным черным дымом из четырех труб. Потом повернул, блеснув бортом на солнце, и полным ходом пошел навстречу.
— Атакует, сволочь, — сказал комиссар флотилии.
— Странно, — ответил командующий. В самом деле, зачем они по радио предупредили об атаке? И совершенно неожиданно командующему показалось, что он играет в покер. Противник делает вид, будто купил четвертого туза... Значит, он его не купил, и это только реклама... Но зачем? .. А вот зачем: он хочет отвлечь огонь от своей эскадры.
— Фуше! Поднимите: «Сторожевым судам отбить атаку миноносца».