Убийство героя, часть 1
Убийство героя
Вы готовы начать?
Можно мне закурить?
Конечно.
Я беру сигарету, предложенную мне, и просовываю в щель для рта в моей маске. Сигарета проходит ровно в неё, не цепляясь фильтром за края. Я уже и не припомню, это произошло случайно, или я специально соорудил маску, предусмотрев возможность курить, не снимая её с лица. Детектив протягивает мне зажигалку, и я глубоко затягиваюсь. Как в последний раз. Мои лёгкие наполняются дымом, а голова — сожалением. Кости выворачивает наизнанку, но я терплю, не подавая вида. Сидящий напротив человек пока ничего не должен знать — ещё не время. Я поведаю ему свою историю. Я смогу продержаться так долго, сколько это будет нужно. Я должен заставить его поверить, или это наш конец. Наша встреча совершенно случайна, и сейчас всё зависит от меня. Хотя нет, я вру — всё зависит от этого молодого человека, который протянул мне зажигалку. Он совсем молод, ему двадцать пять лет. Я немного знаю его, хоть давно ушёл из полиции, но связи с бывшей работой никогда не терял. Теперь всё зависело от него. Нет, не моя жизнь — я знал, что с ней покончено — жизнь этого города и будущего в целом.
Первый вопрос и самый ожидаемый. Вы Повреждённый?
Нет, я не Повреждённый. Я простой человек, как и мой напарник, как и Он. Вам всем, может и проще списать всё, что мы вытворяли на нашу «повреждённость», но это не так. К сожалению или к счастью, мы обычные люди. Старая школа, так сказать.
Давайте с самого начала.
Он включает диктофон. Плёнка со скрипом начинает крутиться внутри блестящей хромированной коробочки с надписью «Диктофон» от одноименной американской фирмы, название которой стало обозначением целого класса подобных устройств. Ночь будет длинной, — полной истории и раскаяния. Что ж, я готов. И я принимаюсь за долгий рассказ. Лишь бы у меня хватило времени и сил — это всё, о чём я молю бога или того, кто его заменяет, потому что если бог существует, он явно взял отпуск.
Началось всё с дела так называемого Улыбки. Это прозвище ему дали местные журналисты, узнав, что убийца разрезает жертвам горло от уха до уха и носит белую лыжную маску с нарисованной на ней женской помадой улыбкой, скрывающую лицо. Таким же способом уничтожал людей во Вторую мировую войну печально знаменитый отряд «SS» «Кривая Улыбка». Этот факт также поспособствовал возникновению его прозвища.
Первого февраля поступило сообщение. В районе Бридс-хилл в одном из узких переулков найдены тела двух полицейских. Их обнаружил Алан Даглас, офицер полиции, когда опрашивал свидетелей по делу пропавшей в Чарльзтауне двенадцатилетней девочки Челси Эйбрамсон. Звонок офицера Дагласа в полицейский участок поступил в 12:34, а в 13:10 мы оказались уже на месте. Бридс-хилл — огромный холм в Чарльзтауне, на котором ютились многочисленные двух-трёхэтажные домики, стоящие почти вплотную друг к другу. Бессчётные переулки и холмистая местность — лучшее укрытие для преступников и совершенных ими преступлений. А подобного в этом районе немало. Отсюда ежедневно поступало по несколько десятков сообщений об очередных правонарушениях от ограбления до убийства. Тела полицейских, лежащие в тёмном переулке, никого не удивили. Это почти обыденно, словно по радио объявили об очередных пробках в центре города. Убийства стали привычным делом. Никто не паниковал, не нервничал. Все знали, что в этом городе убивают, и много и часто, и даже полицейских.
Мы прибыли на место преступления так быстро, как могли. Хоть простых горожан не сильно волновали убийства полицейских, а вот для начальства, это неприятный подарок в начале недели. Все эти бумаги, объяснение с мэрией, с родственниками, волокита с похоронами. Начальство не любило, когда убивают полицейских. Это выбивало из спокойного графика работы полиции. Работать на себя и для себя, а не служить и защищать — вот девиз полиции нынешнего Бостона.
Нас было двое — двое напарников, двое детективов, знающих друг друга, казалось, сто лет. Я не буду говорить, что мы честные и неподкупные копы. Такие в Бостоне не задерживаются: или кладут заявление по собственному желанию на стол, или их самих кладут на стол для вскрытий. Но у нас осталось чувство справедливости: мы не занимались чем-то противозаконным для обогащения или выгоды, нет; мы делали лишь то, что давало возможность остаться работать в полицейском департаменте и хоть как-то помогать людям — работать для них, оставаясь для коллег лояльными к настоящим правителям города. Трудно пахать на обе стороны, не подставляясь под удар, но у нас получалось неплохо, и пока мы шли по карьерной лестнице вверх, особо не замарав руки.